Взгляд его упал на решетку радиатора, и он буквально оцепенел от ужаса. Множество мертвых бабочек прилипло к грязной решетке. Тут были и целые трупики с разметанными в разные стороны и измятыми крылышками, и частицы туловищ, и просто оторвавшиеся крылья и даже их кусочки. Такое количество смертей и так близко Антоша увидел впервые в жизни, и это потрясло все его существо. Еще мгновение он сидел, не шевелясь, не в силах отвести расширенные, быстро наполняющиеся слезами глаза от этой картины, потом выкарабкался из-под автобуса и побежал к своему дому, размазывая слезы по лицу. Он испытывал невыносимое смятение от увиденного. Его сознание никак не могло справиться с тем, что в таком сияющем безмятежном зелено-голубом мире может существовать такой ужас, прячущийся под обычным на вид автобусом. Перед его глазами так и стояла грязная решетка со множеством прилипших к ней трупиков растерзанных бабочек.
Антоша подлетел к своему подъезду, и в этот момент из него вышла бабушка. Он обхватил ее руками за бедра и уткнулся заплаканным лицом в ткань юбки.
– Что случилось? – спросила бабушка, на миг прижав его к себе.
Потом отстранилась и, присев на корточки, заглянула ему в глаза.
– Там… – он всхлипнул, – там… бабочки!
– Успокойся, мой родной, – сказала бабушка и, достав платок, вытерла ему лицо. – Нам давно пора. Не будем заставлять себя ждать. Хорошо?
И Антоша мгновенно пришел в себя, вспомнив, что скоро увидит отца.
«Я ему расскажу», – решил он и вздохнул с облегчением.
Слезы высохли, он успокоился и крепко взял бабушку за руку. Они пошли по направлению к метро.
На улице было тихо и малолюдно. Бабушка шла неторопливо, и Антоша вначале сосредоточился на звуках постукивающих об асфальт каблуков бабушкиных туфель, перемежающихся со звуком его шажков, шаркающих и более частых. Потом он услышал громкое карканье вороны и поднял лицо вверх. Цвет неба был кристально чистый. Но свет был так ярок, что Антоша прищурил глаза и стал разглядывать сквозь ресницы изменившуюся картину мира. Настроение его вновь стало отличным, ведь совсем скоро он увидит отца, и они проведут вместе несколько часов. Антоша начал подпрыгивать на одной ноге от восторга и насвистывать себе под нос. Бабушке это не понравилось, она крепче сжала его руку и велела идти спокойно. Но Антошу переполняла жажда деятельности, и он, оторвавшись от бабушки, стремительно помчался вперед и неожиданно налетел на молодую женщину, вывернувшуюся из-за угла. Он поднял вверх раскрасневшееся лицо, глянул на нее виновато и с трудом проговорил: