«А еще говорил, что гобой на улице ни за что не достанет! – подумала я. – А сам бесплатный концерт устроил! И что я соседям скажу?»
Я взяла сотовый, закрылась в ванной и набрала его номер. Вначале услышала, что гобой замолчал, потом радостный голос Антона в телефонной трубке.
– Ты выйдешь, зая? – спросил он. – Или мне продолжать? А то публика просит, – хихикнул он.
– Хорошо, сейчас спущусь, – согласилась я, понимая, что у меня нет другого выхода.
Я чувствовала возмущение и в то же время была польщена. Не каждый день играют серенады под окнами.
«И почему было просто не позвонить и не пригласить меня погулять? – думала я, натягивая джинсы. – Зачем такие экстремальные методы?»
Но тут же вспомнила, как позавчера вечером сказала ему по телефону, что приехали мои дочки, поэтому увидеться с ним в ближайшее время я не смогу и чтобы он даже не звонил.
– Ты это куда? – перехватили меня в коридоре девочки.
– Пройдусь немного, – стараясь говорить спокойно, ответила я. – А то что-то голова разболелась.
– Ох, мать, не хитри! – сказала Катя, с подозрением глядя на меня.
– Весь этот концерт в твою честь? – догадалась Варя. – То-то он перестал играть. Тебя дудкой выманивал? И что за мега чел?
– А как же Никитка? – встряла Катя.
– И что только вы выдумываете? – улыбнулась я, подкрашивая губы. – И при чем тут Ник? Он что, пишет мне?! – неожиданно разволновалась я и повернулась к ним. – Или позвонил хоть раз? Где он, Никита? Я взрослая женщина и прекрасно понимаю, что мужчину характеризуют только поступки. Запомните это, девочки, один раз и на всю жизнь. Слова – ничто, важны лишь поступки.
– Играть под твоим окном на глазах у изумленной публики – это, конечно, поступок, – сказала Катя. – Но как же Никита? Ведь ты любишь его, мам!
– Зато он меня разлюбил, – хмуро ответила я и закусила губу.
Открыв дверь, я вышла из квартиры и быстро спустилась вниз.
Антона у подъезда не было, что меня порадовало, так как многие соседи все еще стояли на балконах, видимо, в ожидании второго отделения. Сделав невозмутимое лицо, я покинула двор. Антон медленно прогуливался по дорожке за домом и курил. Гобой он уже разобрал и спрятал в сумку. Заметив меня, бросил сигарету в траву и широко заулыбался. Когда я подошла, он поцеловал меня в щеку и нервно заговорил:
– Зая, ты не сердишься? Я тут сидел эти дни в одиночестве, работы нет сейчас, заняться нечем, читал, конечно, но все о тебе думал. Решил, что ты больше не хочешь меня видеть, а приезд дочек просто благовидный предлог.
– Ты их мог видеть сейчас в окне, – сказала я и пошла в сторону метро.