— Игорь! — кричал набат. — Игорь! Кто такой Игорь, кто он? Зачем его зовут? Куда? Ах да, это же я!
— Игорь!
Я очнулся. На секунду наваждение схлынуло, и я ощутил, что вишу в пустоте Астрала. Рядом пряталась сила, я чувствовал ее, как она неторопливо двигается, словно разминая несуществующие мышцы перед броском. Это и был тот самый безумец.
— Уходи в Реал! — донесся голос. Это Кирилл. Я рванулся, взлетая вверх, но не успел. Сила, прятавшаяся рядом, схватила меня и завертела, словно карусель. Я боролся изо всех сил. Мне казалось, что злая сила играет на рояле. Аккорд за аккордом, медленно, но верно убыстрялся ритм. Невидимые гибкие пальцы скользили над призрачными клавишами, беря резкие ноты, что рвали меня в клочья.
Темп нарастал. Я знал, что когда скорость достигнет максимума, то будет вспышка, которая обратит меня в ничто. И я пошел. Пошел против ветра, что пытался меня задержать. Пошел вперед, к источнику звука, сам не зная зачем. Главное — дойти. Ветер становился сильнее, но я шел. Ветер срывал клочья плоти с моего тела, обнажая белые кости, — я шел. Я шел, чтобы коснуться звуков, заглушить их навсегда. Съесть их. Проглотить. Чавкая, пуская слюну — пожрать то, что терзает меня. Я открыл рот и откусил кусок от ветра. Он завопил и впился мне в плечо. Я превратился в огромную пасть, что жевала ветер. Я превратился в огромные губы, что пили ветер. Я превратился в ненасытную тварь, жрущую ветер. Он рвал меня на части, пытаясь куснуть побольнее, но я был сильнее. Каждый кусок ветра придавал мне сил. Я заглатывал его целиком, обращая ветер в свою плоть, и наращивал ее там, где ветер сорвал ее с меня. Я впивался в его тело, превращая его в себя. И я делал это быстрее, чем он. Когда ветер стих, я остановился. Прямо передо мной лежал витой рог. Рог, из которого раньше дул смертельный ветер. Теперь в нем зрел плод. Плод звука и цвета. Когда он созреет (а это будет скоро, через минуту или две), то взорвется радостным криком, уничтожая все на своем пути. Я протянул руку и взял этот плод. И съел его. Разом. Весь. И растоптал рог, обратив его в искрящуюся пыль, которую собрал в горсть и отправил в свою ненасытную пасть. И звук исчез. Стих ветер и умолк последний аккорд. Тишина ворвалась в мой мозг, корежа все на своем пути, и меня швырнуло куда-то вверх, подальше от тьмы.
Я открыл глаза. Метро. Станция. Тишина взорвалась в голове многоголосым криком. Рука на плече. Поднял глаза. Мент. Де жа вю. Все это было. Неужели я вернулся во времени? Или я все это время спал? Нет, тогда была станция «Октябрьская», а это «Киевская». Рот стража порядка раскрывался и закрывался, словно у рыбы, оказавшейся на берегу. Он что-то говорил. Я тряхнул головой, прогоняя остатки видений.