Действительно, Вооруженными силами королевства было нанесено сокрушительное поражение войскам Альянса обновления, но это была только первая серьезная победа. Ситуация оставалась крайне тяжелой.
Несмотря на большие потери, повстанцы продолжали удерживать значительную территорию, ранее контролировавшуюся центральной властью Суньямы, и отступать не собирались. Начиналось самое неприятное занятие для силовых структур – работа на обширной территории. Забава называлась «охота за бегущим партизаном». Ты ищешь его в одном месте, а отряд уже захватил город в ста километрах, перебил гарнизон, а потом снялся и растворился в лесах и горах. Гоняясь за боевиками, имеющими множество схронов и баз, заручившимися поддержкой местного населения и обладающими своей достаточно разветвленной разведывательной сетью, ты всегда опаздываешь на шаг.
– Что предлагаете с ними делать? – спросил адмирал.
– Надо бить по верхушке, – уверенно произнес Великанов. – И по управлению. Без хорошего командования это будет просто сброд, который ничего не стоит передавить поодиночке.
– Звучит заманчиво… И с кого начать?
– С генерала Вэя. Он, похоже, подставился, – с удовлетворением сказал Великанов и доложил последнее донесение от агента Крот, с текстом которого ознакомился в силу ряда обстоятельств раньше адмирала.
– Крот, – покачал головой адмирал. – Не зря его прикормили.
– Хороший крот дивизии стоит, – усмехнулся Великанов…
Пассажирские реактивные лайнеры убили расстояния, сжали время, и земной шар сдулся, как проколотый мячик.
Всего несколько часов назад Влад и Тунгус любовались Вестминстерским дворцом – и вот они уже в подвале Института современной истории РАН, в кабинете Савицкого. Там их с нетерпением ждали хозяин кабинета и Медведь.
Когда приехавшие попали в кабинет, то увидели, что на столе разложены пожелтевшие листы с типографским шрифтом на украинском и русском языках. «Жид – это зараза народа», «Вставайте на борьбу с большевизмом в составе дивизии Галичина», «Работая в Германии, ты защищаешь свое отечество», «Кавказ будет свободным»… И классическое – «Бей жида, политрука. Рожа просит кирпича». Жуткие дегенеративные физиономии на них принадлежали комиссарам и их друзьям евреям. А гордые украинские крестьяне норовили ткнуть их вилами и припасть в объятия немецкого солдата. Это были агитационные листовки, которыми немцы украшали все столбы во время оккупации.
Савицкий втирал Медведю по поводу этих листовок что-то заумное – об архетипическом в приемах нацистской пропаганды. А оппонент самым подлым образом отказывался соглашаться с доводами.