– Ты устроил? – спросил Береславский.
– Я, – согласился дед. – Там и подлечат. И попридержат, если у него возникнут какие-нибудь неправильные идеи.
– А у него возникнут, – подтвердил Ефим. – Слушай, давай ему сейчас позвоним.
– У него все нормализуется. Ночью уже пришел в себя. Вовчик, друг его, сейчас повез передачу.
– Давай наберем, – уже встревоженно повторил Береславский. Он сам набрал номер двух последних мобильников Сереги, и оба раза женский голос объяснил ему, что абонент либо выключил телефон, либо находится вне пределов досягаемости.
– Василий Федорович, звони в Купавну, – попросил Ефим. – У тебя ж там какие-нибудь чекисты знакомые есть?
– Босяк, – не удостоил его ответом дед. Но старенькую записную книжку вынул и номер набрал.
После короткого разговора и долгого ожидания Ивлиев получил новость, которая не особо удивила Береславского, хотя расстроила здорово.
– Он сбежал, – сказал дед. – Рано утром.
– Велегуров знает, кто увез Алю?
– Номер остался в его телефоне. С его связями определить Глинского – два-три часа.
Ефим, прервав беседу, позвонил сам, не прибегая к услугам Марины Ивановны.
– Егор, – сказал он, когда на том конце провода сняли трубку. – Не сочти за труд: подойди к моему сараю и осмотри входную дверь мастерской. Потом позвони мне. Да, ты утром никого на моей даче не видел?
Ему что-то ответили. Потом Береславский довольно долго ждал, пока неведомый Ивлиеву и Орлову Егор вернется к телефону.
– Понял, – наконец ответил невидимому собеседнику Береславский. – Спасибо. – И повесил трубку. – Серега побывал на даче, – сообщил он окружающим. – На бывшей моей «девятке». Замок мастерской взломан.
– Зачем ему взламывать замок? – удивился Ивлиев.
– Теперь он с винтовкой, – объяснил Ефим. – А Глинский – почти покойник.
– Ты «В-94» на даче хранил? – ужаснулся старик, уже наслышанный об их приключениях.
– А что мне ее, в офис, что ли, везти? – огрызнулся тот.
– Что собираешься делать? – спросил Орлов.
– Я еду к нему. К Глинскому то есть.
– Когда? – Это уже дед интересуется.
– Сейчас. Чаю выпью и поеду. Все равно я его обгоню.
– Я с тобой, – сказал Ивлиев.
– Извини, Василий Федорович. Здесь нужен только я. Глинский – человек непростой. И Серега тоже. Я все постараюсь уладить.
– Смотри сам на пулю не нарвись, – обиженно сказал старик.
– Постараюсь, – повторил Ефим.
Компания разошлась, прямо скажем, невеселая. Ну да что теперь поделать?
Не прошло и часа, как нос заряженной «аудюхи» Береславского уже смотрел на восток. А тем, кто его любил, снова оставалось только ждать и надеяться на лучшее.