— Понятно. Мне кажется, инспектор Хоторн сейчас ведет допрос. Я узнаю, не сможет ли с вами поговорить кто-нибудь из его команды.
— Нет, мне нужно видеть инспектора, — настаивала Изабелла. — Я не могу обсуждать это дело ни с кем другим. Думаю, вам следует сказать ему, что мне очень срочно необходимо видеть его. — Она с вызовом смотрела на женщину взглядом, не допускающим дальнейших возражений.
Женщина полицейский на секунду заколебалась, потом взяла трубку внутреннего телефона и набрала номер. Изабелла слушала, как та с завидной точностью передает только что произнесенные ею слова.
— Он сейчас выйдет, — сказала она, положив трубку. — Присядьте, пожалуйста. — Она жестом указала на ряд пластиковых стульев, выстроившихся у стены, но Изабелла не собиралась спокойно сидеть. Она металась по тесной комнате для посетителей, словно тигрица на охоте.
Через несколько секунд появился Макс, вид у него был измученный и напряженный. Его темные волосы падали на глаза, и он усталым жестом убрал их со лба.
Изабелла повернулась к нему, и ее гнев тут же испарился. Она поняла, что никогда не разлюбит его, и сердце ее упало. Но после того, что произошло сегодня вечером, уладить разногласия между ними не представлялось ей возможным.
— Мы не можем здесь разговаривать, — тихо произнес он и провел ее по тускло освещенному коридору в маленький кабинет, на котором висела белая табличка с его именем. Он пригласил ее сесть и поставил свой стул рядом с ней.
— О чем ты думал, черт побери, когда арестовал мою сестру? — набросилась на него Изабелла, и глаза ее снова вспыхнули гневом.
— Она помогает нам в расследовании. Ей не предъявлено никаких обвинений.
— Тогда зачем было тащить ее сюда?
— Я ее не тащил. Собственно говоря, я привез ее сюда по ее же просьбе. Она с готовностью согласилась.
Сказала, что предпочитает поехать сюда, чтобы ее друг, вернувшись, не застал дома полицию.
Изабелла обдумала его ответ.
— Ладно, это я могу понять. Но почему она здесь? Зачем? — умоляющим тоном спросила она, не смея даже пытаться ответить на свой вопрос.
— Потому что у меня есть причины подозревать, что она как-то причастна к тому преследованию, которому ты подвергаешься. — Он говорил тихим голосом и смотрел ей прямо в глаза.
— Нет, нет! — Отчаяние захлестнуло ее ледяной волной. — Ты допустил ужасную ошибку. Как ты мог так о ней подумать? Она же моя сестра!
— Мне очень жаль, Изабелла. Мне действительно очень жаль.
— И это все, что ты можешь сказать? Я поверить не могу в то, что ты говоришь. И не хочу верить. Все это совершенно глупо. — «Скажи мне, что этого не происходит», — умоляли ее глаза. Но сердце уже стиснула леденящая тревога. Она знала, что Макс не стал бы так действовать без веской причины.