Во что выливалось отсутствие полного единства мнений по вопросу о будущем Афганистана, можно судить по следующим примерам.
Сообщая Наджибулле в декабре 1986 года о твердом решении советского руководства вывести войска из Афганистана в течение не более полутора–двух лет и ориентируя его в этой связи на форсированное осуществление политики национального примирения, М. С. Горбачев подчеркивал необходимость того, чтобы эта политика распространялась не просто на консервативные силы, но и на тех, кто с оружием в руках борется против властей.
Однако с благословения других советских представителей Наджибулла еще долго продолжал делать заявления такого рода: «Когда мы говорим о национальном примирении, мы имеем в виду, что на компромисс надо идти с теми, кто не выступает с противоположных позиций по отношению к НДПА». Ясно, что подобные разночтения, отражающие различия во мнениях советских руководителей по столь принципиальному вопросу, не могли содействовать национальному примирению.
Если М. С. Горбачев говорил, что ради национального примирения НДПА придется поделиться с другими политическими силами как минимум половиной реальной власти, то в последующих беседах Шеварднадзе с Наджибуллой эта мысль выхолащивалась, превращаясь в рекомендацию передать оппозиции половину не реальной власти, а министерских портфелей, к тому же полупустых, а то и совсем пустых, специально изготовленных для этой цели. Понятно, что очередь за такими портфелями не выстроилась; при таком подходе шансов на создание действительно коалиционного правительства не появилось.
Поддержав в конечном счете идею избрания Наджибуллы на пост президента Афганистана, М. С. Горбачев внушал Наджибулле мысль о важности того, чтобы само избрание его президентом было результатом компромисса и что для этого ему следует выступать в качестве национального лидера, а не руководителя НДПА. Однако опять–таки с благословения других наших товарищей Наджибулла незадолго до Лойа Джирги, созванной с этой целью в конце 1987 года, заявил, что считает «разумным решение о том, чтобы НДПА оставила за собой пост президента».
Внушая вновь Наджибулле мысль о важности того, чтобы Лойа Джирга отражала весь спектр политических сил Афганистана, М. С. Горбачев прямо спрашивал его, правильно ли он понимает Наджибуллу, что на Джирге будет выдвинуто 3–4 кандидата и в их числе он сам? На это последовал ответ: «Да, именно так». Однако после бесед с другими советскими представителями, опираясь на их разъяснения, афганский руководитель истолковал дело так, будто М. С. Горбачев вел речь не о необходимости того, чтобы кроме него баллотировались и другие кандидаты в президенты, а о желательности, чтобы его кандидатура была выдвинута не только НДПА, но еще какими–то организациями. К этому и свелось дело.