Из наших контактов с западными представителями, да и из публичных заявлений некоторых из них нам известно, что Г. Коль действовал в вопросах объединения Германии столь настойчиво, а подчас и поспешно (не всегда даже консультируясь со своими союзниками), исходя из принципа «куй железо, пока оно горячо». В данном случае это означало, что он торопился завершить дело объединения Германии (может быть, быстрее, чем было бы оптимально выгодно самой Германии), опасаясь, как бы оно не застопорилось в случае каких–то неблагоприятных для Запада перемен в Советском Союзе. Таким образом, и здесь негативную роль сыграло нарастание у нас внутренних трудностей.
Известно и то, что задержку с трансформацией НАТО многие западные политики объясняют необходимостью для Запада учитывать непрогнозируемость сегодняшнего развития СССР.
И в том, и в другом случае, видимо, есть доля правды. Как правильно и то, что германский вопрос решался не в вакууме — приходилось считаться со многими объективными и субъективными обстоятельствами.
Но все это ни в коем случае не оправдывает, с нашей точки зрения, того, что советское руководство оказалось в критически важный момент (конец 1989 — начало 1990 г.) без тщательно взвешенной, достаточно гибкой и вместе с тем твердой, последовательной позиции в германских делах. При наличии разных причин случившегося нам представляется несомненно большой вина в этом тогдашнего министра иностранных дел Э. А. Шеварднадзе.
Г. М. Корниенко. В одном из своих интервью в апреле 1991 года Э. А. Шеварднадзе утверждал, что к выводу о скором возникновении проблемы объединения Германии он лично пришел еще в 1986 году и что якобы уже тогда говорил, что в ближайшем будущем главным, определяющим для Европы вопросом станет германский[33].
Не говоря уже о том, что его образ действий в последующие годы никак не подтверждает это его утверждение, факты, которые относятся именно к 1986 году, тоже свидетельствуют, скорее, об обратном.
На протяжении всего послевоенного периода до 1986 года германское направление в работе МИДа было одним из важнейших. И после образования двух немецких государств всеми вопросами, касавшимися как наших двусторонних отношений с каждым из них, так и германской проблемы в целом, занималось единое подразделение министерства — 3–й Европейский отдел.
При наличии разных точек зрения у наших германистов на пути развития двух немецких государств ни у кого из профессиональных дипломатов не возникало сомнений в том, что германский вопрос как таковой еще далеко не закрыт и что он требует именно комплексного подхода, чем и определялось постоянное сохранение в структуре МИДа единого подразделения, занимающегося ФРГ, ГДР и Западным Берлином.