— Таки да, — вздохнул сын одесского еврея и белоруски. — Но ведь я не Беня Крик…
— Надо, браток. Ты его сперва привези. А постановление о задержании нам потом надзирающий прокурор Турецкий подпишет…
Пообещав несчастной женщине свою помощь и оставив ее на попечении молодых сотрудниц приемной части, Вячеслав Иванович тотчас поспешил к себе в кабинет.
«Ну дела! — взволнованно думал он. — Прямо как в картах: то ни одной козырной шестерки, то вся масть косяком поперла…»
Теперь необходимо было срочно разыскать Турецкого. К счастью, благодаря тому, что племянник Дениска выдал ему на время сотовый телефон, это было несложно.
Отослав за дверь своих орлов, уныло ожидавших его распоряжений в связи с новым взрывом троллейбуса, Вячеслав Иванович плюхнулся в кресло и принялся звонить.
«А ведь Костя, похоже, был прав, — подумал он. — Насчет взаимного притяжения случайностей. Главное, не сидеть сложа руки».
Турецкий примчался на Петровку со всей быстротой, на какую только способен «безлошадный» человек. Из короткого телефонного разговора с Грязновым он так и не понял, что, собственно, здесь произошло, но чувствовал: что-то очень важное.
— Старик, лед тронулся! — приветствовал его старый друг, вставая из-за стола.
— Ты что, уже поймал террористов? — спросил Турецкий.
Грязнов лишь нетерпеливо отмахнулся и рассказал о визите гражданки Ступишиной, которая вовремя «сдала» своего муженька, впутавшегося в темную историю.
— Погоди, дай отдышаться… Значит, она утверждает, что ее муж упоминал во сне именно паука? А если это ошибка? Если ты задержал невиновного?!
— Тогда отпустим, — невозмутимо ответил Грязнов. — Только чует мое сердце, что это та самая козырная шестерка, которой в нашем с тобой пасьянсе и не хватало…
— Почему козырная?
— Потому что туза берет! — усмехнулся Вячеслав Иванович. — Ты ведь хочешь взять Паука? Вот и валяй, действуй…
Оживленно беседуя, друзья прошли в следственную часть ДПЗ и вошли в камеру, куда уже привели задержанного.
На привинченном к полу металлическом табурете, обреченно уронив голову, сидел немолодой издерганный мужчина, в облике которого еще угадывались черты бывшего интеллигента. Услышав шум, он недоуменно взглянул на вошедших.
— Извините, товарищ полковник, — обратился он к Грязнову. Вы здесь старший? Я хочу знать, на каком основании…
— Сейчас все узнаете, — холодно отозвался тот, усаживаясь напротив.
Турецкий пристально взглянул на неожиданного фигуранта. А затем уселся за стол вместо стенографистки и, по договоренности с Грязновым, приготовился вести протокол допроса.