Сложнее оказалось разыскать дом самого профессора. Ибо весь поселок из-за густой августовской жары казался совершенно вымершим. Единственным живым существом, которое на своем пути встретил заезжий прокурор, был ушастый полугодовалый теленок в черно-белых разводах, стоявший посреди дороги и недоуменно глазевший на машину Турецкого. Притормозив, Александр Борисович коротко ему посигналил. Теленок лениво замычал, но с места не сдвинулся, так же лениво обмахиваясь хвостом. К счастью, из расположенного напротив одноэтажного домика тотчас появилась тучная пожилая женщина в цветастой косынке и принялась укорять глупого теленка за нарушение правил дорожного движения.
— Ах ты разбойник! Ах непоседа! Снова отвязался! Ну что ты с ним будешь делать?! Чуть под колеса не угодил!
Воспользовавшись случаем, Турецкий поинтересовался у нее: где тут проживает знаменитый московский профессор?
— Это Карл Иваныч? Так вот он, его дом! — указала дачница. — Прямо рядом с нашим. Только его сейчас нету. Должно быть, в Москву намедни уехал.
— Вы уверены? — нахмурившись, спросил Турецкий, памятуя, что телефон в московской квартире Ленца, куда он перед выездом позвонил, отозвался длинными безответными гудками. — Вы сами видели, как он уезжал?
— Не видела, — призналась женщина. И неуверенно добавила: — Только нет его дома. Уже третий день.
— Почему вы так решили?
— Как почему?! Мы же соседи! На участке не появлялся. Он ведь, знаете, цельные дни на участке возится. И свет у него по вечерам не горел…
Развернув машину, Александр Борисович поставил ее в тени деревьев возле калитки профессора.
— А вы сами кто будете? — подозрительно спросила дачница, держа за веревку непоседливого теленка.
Турецкий представился и предъявил удостоверение.
— Батюшки! — испугалась женщина. — Уж не случилось ли с ним чего?!
Вместо ответа заезжий прокурор решительно отпер калитку и зашагал к дому. Следом неуверенно двинулась и встревоженная дачница с теленком.
Дача профессора выглядела на удивление скромно. Простой и ладный деревенский сруб, выкрашенный в яркий зеленый цвет, с пристроенной к нему застекленной верандой. Зато окружавшие дом обширный сад и огород были поистине великолепны, видимо, хозяин испытывал особую любовь к мирному сельскому труду.
Дверь оказалась заперта. Окна наглухо зашторены изнутри. Заглянув на веранду, Турецкий увидел стоявшие там небольшой круглый столик, покрытый крахмальной скатертью, и старенькое кресло-качалку. Однако никаких следов пребывания в доме самого хозяина заметно не было.
— Значит, в последние дни вы профессора Ленца не видели? — переспросил Александр Борисович.