— Клиш, вероятно, уже предупредил вас, что дело требует строжайшей тайны, но позвольте мне еще раз напомнить об этом. Никому ни слова, пока семейство как следует не акклиматизируется. А вот ваш задаток.
Слобольд так хорошо держал себя в руках, что даже не вздрогнул при виде пяти стодолларовых банкнотов.
— Значит, через три дня, — сказал он, пряча в карман деньги.
Мистер Беллис, размышляя о чем-то, постоял еще немного, потом пожал плечами и вышел.
Едва он скрылся за дверью, Слобольд развернул листок. И поскольку теперь за ним никто не наблюдал, изумленно разинул рот.
Ничего подобного он прежде не видел. Платье нужно было сшить на особу восьми футов ростом, да еще учесть при этом определенные модификации фигуры. Но какие модификации!
Пробежав взглядом по списку, содержавшему свыше пятидесяти размеров и указаний, Слобольд понял, что у дамы, которой предназначалось платье, на животе три груди, причем каждая своей величины и формы. Помимо того, на спине у нее несколько больших горбов. На талию отводилось всего восемь дюймов, зато четыре руки, судя по проймам рукавов, по толщине не уступят стволу молодого дуба. О ягодицах не упоминалось вообще, однако величина клеша подразумевала чудовищные вещи.
Материал платья — кашемир; цвет — блестяще-черный.
Слобольд понял, почему не должно быть примерок. Глядя на записи, он нервно теребил нижнюю губу.
— Вот так платьице! — вслух произнес он и покачал головой. Свыше пятидесяти мерок — это уж чересчур, да и кашемир никогда не считался подходящим материалом для платья. Нахмурившись, он еще раз перечитал бумагу. Что же это такое? Дорогостоящая игрушка? Сомнительно. Мистер Беллис отнюдь не выглядел шутником. Портновский инстинкт подсказывал Слобольду, что платье наверняка предназначено для персоны, имеющей именно такую деформированную фигуру.
Его бросило в дрожь, хотя и стоял великолепный солнечный день, Слобольд включил свет.
По-видимому, решил Слобольд, платье предназначено для очень богатой, но обладающей чрезвычайно уродливой фигурой женщины. А еще он подумал, что со дня сотворения мира вряд ли встречались подобные уродства.
Однако дела шли еле-еле, а цена была подходящей, он готов шить и юбочки для слоних и переднички для гиппопотамш.
Слобольд отправился в мастерскую. Включив весь свет, он принялся чертить выкройки.
Мистер Беллис появился ровно через три дня.
— Великолепно, — разглядывая платье, восхитился он. Вытащив из кармана мерку, он принялся проверять размеры.
— Нисколько не сомневаюсь в вашем мастерстве, — пояснил он, — но платье должно быть сшито тютелька в тютельку.