Ощутив оттенок враждебности в реакции мужчины, Камилла решила, что произошла какая-то ошибка, и собеседник неправильно истолковал ее слова, хотя в них, кажется, не было ничего непонятного или допускающего кривотолки.
— Мой дед тяжело болен, — поспешила добавить Камилла. — Возможно, я застану его на смертном одре. Несколько дней назад у него был сердечный приступ.
Он переспросил с неподдельным изумлением:
— Сердечный приступ? Он действительно недомогал в течение некоторого времени, но… откуда вы это знаете?
— Поверенный дедушки, мистер Помптон, недавно нанес мне визит и сообщил, что дед хочет меня видеть. Мистер Помптон заказал билет, чтобы я смогла выехать с первым же пароходом.
Собеседник Камиллы несколько овладел собой, но она видела, что новость его потрясла, теперь он с нескрываемой враждебностью буравил ее взглядом.
— Значит, вы еще один член семьи, — повторил он, ясно давая понять, что гордиться тут нечем.
Его грубая предвзятость не только больно ранила, но и разозлила Камиллу. Она приосанилась с тем величавым достоинством, которому обучилась, служа в чужих домах, где требовала и умела добиваться уважительного отношения. Но прежде чем она успела окончательно посрамить нового знакомого каким-нибудь в меру едким замечанием, грозовые тучи разверзлись над ними и обрушили на палубу лавину дождя. Мужчина попытался взять се за руку, чтобы проводить в каюту, но Камилла уклонилась от этой чести и, легко подбежав к двери, укрылась от непогоды в теплом пристанище салона; ее собеседник пересек палубу и исчез за другой дверью.
Она устроилась на сиденье у окна; дождь хлестал в стекло, ничего нельзя было разглядеть, но Камилла делала вид, что всматривается в грозовую круговерть. Она, без достаточных на то оснований, чувствовала себя разочарованной. Ведь она готова была проникнуться симпатией к новому знакомому, даже, может быть, подружиться с ним. Но имя Джадда подействовало на него словно красная тряпка на быка; осознав это, Камилла ощутила, как смутное беспокойство сводит на нет то радостное возбуждение, которое охватило ее в начале поездки. Теперь она жалела, что не ответила ему так или иначе, не потребовала, чтобы он, по крайней мере, объяснил, почему вдруг заговорил с ней таким пренебрежительным тоном. Она добьется ответа при первой же возможности. Если Джадды пользуются здесь плохой репутацией, к ней это отношения не имеет.
Оставшееся время пути до Уэстклиффа Камилла провела в унынии. Она хотела полюбоваться окрестностями Гудзона, но не видела перед собой ничего, кроме пелены дождя. Пассажир, с которым она познакомилась на палубе, больше не попадался на глаза, хотя она бродила по салонам, осматривая пароход.