Тут же, в мыслях, она раздраженно оборвала себя: а почему я должна думать о Викиной дочке? Что, своих проблем мало? У меня задница исколота, полная сумка таблеток, да еще и диагноз под вопросом. Вот заперли бы меня в психбольнице месячишки на три, что бы Вика запела? Хорошо, что согласие на лечение я не подписала, а тот факт, что я опасна для себя и окружающих, в состоянии ремиссии выявить не удалось. А расскажи я честно, что и как со мной было — применили бы, не задумываясь, статью двадцать девять о принудительном лечении, и сидела бы я в палате, и от скуки снимала венец безбрачия товаркам по несчастью…
Хорошо, что я придержала язык и не рассказала правду о демоне. Не призналась, кто мне лоб о зеркало расколотил, кто синяк под глазом поставил. Впрочем, синяк уже почти сошел…
— Ира, — Вика с беспокойством заглянула ей в лицо. — Ты как, вообще?
— Нормально.
— Ты извини, если что. Я напугалась за тебя. Ведь как было? Припадок, потом лицо разбито, неадекватное поведение, потом смс-ки твои…
— Ты все правильно сделала, — вынужденно согласилась Ирина.
— А теперь ты… здорова?
— Надеюсь, — Ирина нащупала на дне сумки, под шлепанцами в пакете, перемотанный скотчем бумажный сверток с таблетками. Одна из первых версий врача была — симуляция наркоманки в надежде получить свои колеса… Ошибся доктор. Никакой радости мне эти таблетки не доставляют. Или их с водкой надо?
Одна надежда — если, не приведи Господи, снова появится этот… демон по имени Олег, — таблетки изгонят его покруче любого экзорцизма.
— Ладно, — она бросила сигарету мимо урны. — Поехали.
* * *
По-хорошему, ведьме надо было не в отпуск, а на пенсию.
За три долгих ночи, проведенных в клинике, она успела много о чем передумать. И, как бывает в сложных ситуациях, каждую минуту внутри раскачивался огромный маятник. Направо — и она верила, что с ней приключился нервный срыв, обострение невесть откуда взявшейся шизофрении, отягощенное бредом. Налево — и она точно знала, что к ней явился натуральный демон, потустороннее существо, зачем-то озабоченное спасением самоубийцы Кати.
Демон преуспел, Катя спасена руками Ирины, зато спасительница оказалась в психбольнице. Справедливости ради — сама виновата; не пытайся ведьма так отчаянно избавиться от демона, не пришлось бы щеголять в смирительной рубашке.
А если бы Катю, совершенно чужую девушку, спасти не удалось?
Едва задремав, Ирина просыпалась на жесткой койке от страшного сна — она стоит на крыше, и ноги сами по себе делают шаг в пустоту. Разве есть сомнения, что демон не пощадил бы ведьму?