— Я бы лучше продолжал думать, что она бросает на меня плотоядные взгляды, — проговорил Роман. — Она сказала, что приезжает сюда дважды в год на протяжении многих лет.
Роман поразмыслил над этим одно мгновение, пораженный тем, что кто-то может время от времени возвращаться в одно и то же место.
—Она и мисс Люси — наши постоянные посетители. Когда я была ребенком, то считала их родственницами.
—А ты давно управляешь гостиницей?
—Время от времени я занималась этим в течение всех моих двадцати семи лет. — Улыбнувшись, Черити откинулась на стуле. Она была женщиной, которая легко расслабляется и получает удовольствие, смотря на расслабленных людей. А сейчас Роман именно таким и казался, думала Черити. Ноги вытянуты под столом, а в руке бокал пива. — Ты ведь в действительности не хочешь слышать историю моей жизни, верно, Роман?
—Мне нечего делать. — Роман выдохнул кольцо дыма.
Но куда сильнее он хотел услышать версию Черити касательно того, о чем он прочитал в ее деле.
—Хорошо. Я родилась здесь. Моя мать влюбилась чуть позже, нежели большинство девушек. Ей было почти сорок, когда родилась я, и мама была слаба. Поэтому, конечно же, не обошлось без сложностей. После того как она умерла, меня растил дедушка, поэтому я выросла здесь, в гостинице, за исключением того времени, когда училась в школе. Я любила это место. — Черити оглядела кухню. — В школе я тосковала по нему и по деду. Даже в колледже я так сильно скучала, что приезжала домой каждые выходные. Но он хотел, чтобы я увидела что-нибудь еще, перед тем как обоснуюсь здесь. Я собиралась немного попутешествовать и набрать новых идей для гостиницы. Посмотреть Нью-Йорк, Новый Орлеан, Венецию. Я не знаю…
— И почему ты этого не сделала?
— Дедушка болел. И я училась на последнем курсе, когда узнала, насколько тяжело он болен. Я хотела бросить учебу, приехать домой, но сама идея расстроила дедушку так сильно, что я поняла — лучше будет закончить колледж. Он держался еще три года, но это было… сложно. — Черити не хотела говорить о слезах и ужасе, о своем истощении из-за управления гостиницей и заботе о почти инвалиде. — Он был самым мужественным, добрым мужчиной, которого я когда-либо знала. Дедушка был неотъемлемой частью этого места, и временами я жду, что он войдет в комнату и начнет проверять, нет ли пыли на мебели.
Роман молчал одно мгновение, думая о том, что Черити упустила, и о том, что рассказала ему. Роман знал, что ее отец неизвестен — серьезная проблема где угодно, но особенно в маленьком городе. В последние шесть месяцев жизни ее дедушки затраты на врачей практически разорили гостиницу. Но она не заговорила о подобных вещах, а он не отметил никаких признаков горечи.