Но он не собирался этого делать.
Ему необходимо остаться. Это не имеет никакого отношения к тому, что его любят, к тому, что он чувствует себя дома. Ему необходимо было верить в это. И также необходимо закончить свою работу и доказать непричастность Черити, чтобы не осталось ни грамма сомнения. И это вопрос преданности.
Конби сказал бы, что Роман должен быть предан бюро, а не женщине, которую знает меньше недели. Но в этом случае Конби ошибся бы, думал Роман, откладывая в сторону бинокль. Были моменты, редкие моменты, когда ему предоставлялся шанс сделать что-то хорошее, правильное. Никогда раньше результат не имел для него важности, но сейчас казался ему значимым.
Если единственное, что он может дать Черити, — это чистое имя, он добьется этого. А потом уберется из ее жизни.
Поднявшись, Роман обвел взглядом комнату. Он пожалел, что не обычный скиталец, которого Черити взяла к себе в дом. Тогда у них, вероятно, было бы право на любовь. А сейчас он мог только спасти ее.
Становилось теплее, на свободу рвалась весна, наполняя природу цветами и запахами. Остров изобиловал дикими цветами, зелеными деревьями и птичьими трелями. На рассвете над водой распустил тонкие пальцы туман, и остров стал мистическим местом вне времени.
Роман стоял на обочине дороги и наблюдал, как поднимается солнце — точно так же, как несколько дней назад. Он не знал названия цветов, которые росли вдоль дороги. Не знал, кому принадлежала эта песня — сойке или воробью. Но зато знал, что Черити на пробежке со своей собакой и на обратном пути она встретится с ним.
Ему необходимо было увидеть ее, поговорить, просто побыть рядом.
Вчера вечером Роман открыл ящик с ее наличными и проверил банкноты, которые Черити аккуратно сложила и пометила для того, чтобы поместить сегодня в банк. Там было больше двухсот долларов в фальшивой канадской валюте. Его первым желанием было рассказать ей, выложить все, что знал. Он чувствовал необходимость выяснить все у самой Черити, но сдержался. Если он расскажет ей все, это не докажет Конби ее непричастность.
У него достаточно доказательств, чтобы взять Блока. И почти достаточно, чтобы вместе с ним прихватить и Боба. Но он не мог забрать их и не бросить тени сомнения на Черити. По ее собственному признанию и в соответствии с заявлениями ее преданного персонала, в гостинице без ведома Черити не может упасть иголка.
И как тогда он сможет доказать, что в гостинице почти два года у нее под носом процветали фальшивомонетничество и контрабанда?
Но Роман верил в ее непричастность так твердо, как не верил никогда и ни во что.