— Он чрезвычайно нервный, легко возбудимый мальчик.
— Все говорят мне то же самое. Я не умею обращаться с детьми, даже с собственным сыном.
Стоя при тусклом свете зарождающегося утра, она казалась такой несчастной и беспомощной, почти призраком.
— Полагаю, вам известно, что я предпочла бы больше у вас не работать, леди Маллоу.
— Я понимаю. По-моему, я дурно обошлась с вами. Действовала чересчур импульсивно. Рада, что вы согласились вернуться. Мой муж говорит, я больше не должна поступать подобным образом — нанимать и увольнять людей без серьезной причины. Он не возражал против ухода миссис Стоун, но в вашем случае он не видит достаточно веского основания. — Амалия коротко рассмеялась. — Мой муж очень властный человек.
Она повернулась, чтобы уйти, но затем, словно влекомая неведомой силой, снова подошла к окну.
— Я не знала, что отсюда открывается такой вид. Мне кажется, ваша комната более приятная, чем моя. Я сейчас вижу почти все озеро. Летом нам нужно устрашить там на берегу пикники. Если, — она приблизилась к кровати, — к тому времени вы еще будете с нами.
Голос Амалии звучал абсолютно дружелюбно и приятно. И было тем более страшно видеть ее глаза, сверкающие жгучей ненавистью.
Но, наверное, сумеречный свет раннего утра способен ввести в заблуждение. Полный ненависти взгляд, видимо, Саре лишь померещился. В последующие дни Амалия вела себя вполне дружественно. Она много времени проводила с Тайтусом поправлявшимся от болезни, которую доктор определил как острую простуду в сочетании с последствиями падения с лошади. Амалия также усердно рассылала приглашения на бал и деятельно занималась подготовкой, улаживая бесчисленные детали. К Саре, когда они оставались одни, она относилась почти заискивающе.
— Мисс Милдмей, вы выглядите чересчур бледной. Вам нужно больше двигаться на свежем воздухе. Вы должны как-нибудь погулять со мной.
— Благодарю вас, леди Маллоу. Когда Тайтусу станет лучше.
— Он уже практически здоров. Еще день или два, и, как утверждает доктор, ему можно будет выходить из дома. Все беды от сурового английского климата, который трудно переносить после тропиков. Но у вас нет оснований из-за этого портить свой цвет лица, мисс Милдмей.
Любезность Амалии и ее приподнятое настроение озадачивали. Она была до приторности доброжелательна.
— Что вы наденете на бал, мисс Милдмей? У вас есть красивое платье?
— Не думаю, что я смогу танцевать, — ответила Сара, припоминая недавнее пренебрежительное обхождение Амалии.
— Не обижайтесь на мои слова, мисс Милдмей, но поскольку у вас нет бального туалета, я была бы только счастлива уступить вам одно из моих платьев. Мне кажется, наши талии почти одинаковы.