Думаю, что довольно позорно запирать дверь от собственного мужа буквально сразу же после свадьбы, но при сложившихся обстоятельствах я не колеблясь сделала это. Двусмысленность моего положения внушила мне временное, как я надеялась, отвращение к прикосновениям Отто.
Итак, отправляясь в постель, я повернула ключ в замке и немного позже была разбужена тихим стуком.
— Луиза!
Это был мой муж. Следовало ли мне упрекать его? Да, следовало. Запутанную ситуацию он создал сам. Я знала, что он не осмелится поднять шум из опасения разбудить кого-то еще, поэтому притворилась, что не слышу его настойчивого стука. Было около двух часов. Мой сон улетучился, я встала и подошла к окну.
Лунный свет серебром заливал сад и озеро, сверкающее, как темный бриллиант. Этот пейзаж вполне мог быть английским, но все же в нем чувствовалось что-то чужое. Поежившись, я вернулась в кровать и свернулась калачиком под теплым одеялом. Я и мой дорогой неродившийся ребенок, мы оба были в безопасности здесь. В безопасности, но от чего? Я не знала этого, но в первую очередь считала себя обязанной защитить моего ребенка.
Просыпаясь утром, я услышала под моим окном лай собаки и девичий смех и собралась было позвонить, чтобы мне принесли завтрак. У меня не было ни малейшего желания встречаться до ланча с фру Доротеей или с детьми Отто. И даже с самим Отто, прости меня Боже. Хотя, думаю, я больше нуждалась в помощи, чем в прощении.
Но потом я вдруг изменила свое решение. Сияло солнце, и мне не захотелось прятаться в комнате в такое чудесное утро.
Смех Дины звучал заразительно, она бросала мяч огромной собаке. Нильс стоял рядом. Солнце золотило его светлые волосы. С этого расстояния он казался обычным милым молодым человеком, отдающим команды собаке и смеющимся вместе с сестрой.
Но внезапно оба они замолчали. Дина выронила мяч, а Нильс, постояв с минуту глядя на дом, демонстративно повернулся и скрылся из виду.
В саду появился Отто.
Ни один из его детей не выразил желания поговорить с ним. Хотя я оказалась не права, потому что, когда он подошел к Дине и сказал ей что-то, она опустила голову и ответила. Она казалась очень юной, захваченной врасплох школьницей. Своей большой рукой Отто взъерошил волосы дочери. Мне был знаком этот нежный жест.
Дина растерянно посмотрела на отца, и я услышала ее голос, повысившийся под влиянием чувств.
— Нет, я не могу извиниться, папа. Ведь то, что сказал Нильс, правда. Ты женишься назло ему.
Поскольку неподалеку от них садовник подстригал газон, девушка говорила по-английски. Дочь с отцом явно не хотели, чтобы работник понял их разговор.