— И что означает эта повышенная активность?
— Тут много возможных объяснений. Это области, ответственные за эмоции и некоторые виды образного мышления, и такая их активация характерна для некоторых психических припадков. Но есть и другое объяснение: такое распределение активности бывает у монахов, погруженных в глубокую медитацию. Однако чтобы достичь подобного уровня активности, даже опытному адепту медитативных практик требуется несколько часов, а здесь все произошло в считаные мгновения! Кроме того, есть еще нюансы в различиях и… какая к черту медитация! Это же Эвелин Кренчнотид!
Керри рассмеялась.
— Да уж, не похожа на монахиню, это точно. А на распечатках доктора Эрдманна есть что-то подобное?
— Нет. И у Эвелин не было ничего такого — ни до, ни после приступа. Я бы сказал, это височная эпилепсия, но…
— Эпилепсия? — голос Керри внезапно стал резким.
И только теперь Джейк посмотрел на нее внимательно и спросил как можно мягче:
— А что, у доктора Эрдманна были похожие припадки, да?
Они глядели друг на друга в упор. Еще до того, как Керри ответила, Джейк уже знал: она солжет. Львица приготовилась защищать своего детеныша. И не важно, что львица была юной, а детеныш — сморщенным стариком, обладающим к тому же одним из самых глубоких и проницательных умов из всех, что Дибелла когда-либо встречал в жизни.
— Нет, — произнесла Керри. — Доктор Эрдманн никогда не говорил мне о таких приступах.
— Но, Керри…
— Вы же сами сказали, что его томограмма совершенно нормальная.
— Ну да. — Ладно, признаю поражение.
— Мне надо идти. Я заглянула только для того, чтобы передать вам эти вещи, ну, как-то украсить ваш кабинет.
Керри ушла. В коробке оказалась картинка в рамке (пейзаж с утопающим в цветах домиком и единорогом), кофейная чашка, из которой он никогда не будет пить (ЯВА — УТРЕННЕЕ УДОВОЛЬСТВИЕ), сшитая из лоскутов подушка, набитая ватой, горшок с розовой африканской фиалкой и стаканчик для карандашей, разрисованный желтыми маргаритками. Джейк невольно улыбнулся. Стопроцентное несовпадение с его вкусами — это даже забавно.
Вот только в необъяснимой томограмме Эвелин Кренчнотид не было ничего забавного. Ему нужно получить больше информации, сделать еще одну томограмму. А еще лучше — подержать пациентку несколько дней в стационаре, подключенной к электроэнцефалографу. Чтобы посмотреть, нет ли совершенно ясных и четких признаков височной эпилепсии. Но когда Джейк позвонил Эвелин, она наотрез отказалась от дальнейших «докторских процедур». Минут десять он пытался ее убедить, и все впустую.