– Дело в том, что нам, магам, перед отплытием был передан секретный приказ не допустить твоего возвращения в Конкисту. В случае успешного завершения экспедиции надлежало устроить тебе на обратном пути несчастный случай.– Предупреждая наши вопросы, маг быстро закончил: – Я не знаю, почему и зачем был отдан такой приказ. Нас не поставили в известность.
– Ты, парень, видно, здорово зацепил кого-то из крупных шишек,– задумчиво посмотрел на меня капитан, будто увидел в первый раз.– Впрочем, какое это теперь имеет значение.
Для меня имело. Мне стало еще обиднее умирать из-за подлых политических интриг правящей верхушки чужого государства. Нет, брат Зорвес! Я и с тропы Создателя тебя достану!
А вот и край нашей клетки стал медленно подниматься. Передняя решетка с гостеприимным лязгом распахнула пасть, готовая выблевать в бездну свое неаппетитное содержимое. Ну что ж, друзья, коль наш черед, да будет сталь крепка... Не дожидаясь момента, когда на полу станет невозможно стоять, я с боевым кличем барсов: «Бар-р-р!» – бросил свое тело в жаркие объятия пламени. Встретить смерть в таком теплом месте – не самая худшая участь.
…На огромную дворцовую площадь столицы Конкисты, сейчас до отказа забитую плотной толпой людей, вышел королевский глашатай, одетый во все белое с золотом. Поднявшись на возвышение, специально построенное для таких случаев перед королевской резиденцией, он трижды протрубил в горн и возвестил народу, усилив голос с помощью амулета:
– Радуйтесь, граждане Конкисты! Ваша королева благополучно разрешилась от бремени! Мальчиком! Наследника престола назвали Дитмирино! В честь этого события в королевстве объявлен трехдневный праздник! Все питейные заведения столицы будут бесплатно угощать всех желающих пивом и вином нового урожая!
– Слава! Слава! Слава королеве! Слава принцу-консорту Сифъяросу! Слава наследнику престола принцу Дитмирино!
Народное ликование было искренним. За довольно небольшой срок правления королева Мирасель Вторая полюбилась людям своей мудростью и справедливостью, а еще красотой.
За ликованием толпы из окна гостевых апартаментов наблюдали двое. Один – высокий, жилистый седоватый мужчина лет сорока – сорока пяти с герцогской короной на голове, другой – пониже ростом, рыхловатый и бледный молодой человек не старше двадцати, чем-то неуловимо похожий на первого.
– Чернь,– презрительно произнес герцог.– Одно слово – смерды!
– Пусть себе,– нетрезвым голосом пробормотал молодой,– празь-зьник сёдня как-никак.
– А ты уже с утра нажрался?! Сынок!
– Так ик... ить… празь-зьник... сёдня. У м-меня с-сын родился. П-первенец!.. Ик!