– Ла-ла-ла-ла-т-тш, – Анджела делает вид, что ее все это не касается. Неопознанные музыканты сзади хохочут, увидев бомжа, роющегося в помойке.
– Господи, выключи же ты их, – Игорь, старейшина водительской мафии – терпеливее свет не видел, – начинает натурально выть. Глубоким чистым баритоном.
– Ла-ла-ла-т-тш! – Анджела решила, что он ей подпевает. Соул-канон, куда там.
– Все будет хорошо, как доедем. – Майк сзади кладет мне руку на плечо: – Хорошо, что ты с нами поехал.
Опаздываем в клуб на пару часов.
– Что это за барабаны, вашу мать? – барабанщик здоровается со звукорежиссерами.
– Слава богу, это последний концерт тура. – Майк уводит меня в гримерку. Деды уже там.
– Ну, как здоровье Родни? – улыбается бородач Джордж.
– Лучше, чем в Хельсинки, но хуже, чем в Германии, – отшучивается Майк.
– Стэнли, я тебе говорю, познакомь его, пока тур не кончился, со своей дочерью: зять будет – страстный, внимательный – не то слово, – хохочет Джордж.
– Спасибо за заботу, – интеллигентно хмыкает Стэнли. Мне: – У него пять братьев, и они… эрм… все примерно одинаково себя ведут. Понимаешь, почему важно собрать для тура правильную команду? Он яркий барабанщик, на сцене хорош, но в остальном – ну ты же с ним, наверно, познакомился уже.
Стук в дверь. Охранник Сергей – сама галантность – с легким поклоном распахивает перед Анджелой дверь.
– Майк, мы хотели бы с тобой поговорить.
– Анджела, уже что-то случилось?
– Сейчас Родни подойдет, он объяснит.
– Не могла бы ты сказать ему, что я занят? – Майк прижимает к груди ноутбук и сливается со стеной.
– Джордж, я на сцену, ты как? – вскакивает, не дожевав бутерброд, Стэнли.
Обладателей «Грэмми» сдувает.
– Майк, твою мать, и ты, как там тебя, – щуплый, верткий Родни просачивается через прикрытую дверь.
«Как там тебя» – это я, конечно.
– Я не буду работать, пока в этом клубе не поменяют всю охрану. Они, так их, смотрят на нас, потому что мы черные.
Выскакиваю за дверь.
– Сергей, мы же сто раз с афро работали, смена у вас опытная, неужели кто-то мог на них косо посмотреть?
Старший охранник весит минимум килограмм сто двадцать – на этой отметке шкалы встречаются самые честные, галантные и беззаветные церберы. Полагаюсь на него как на себя.
– Сами посудите, зачем нам на них смотреть? Между нами, нам сумасшедших каждый день в этом клубе хватает, что черных, что белых, какая разница.
– …И где, я спрашиваю, мои суточные? – Родни разгоняется за дверью в гримерке – как набирающий высоту самолет.
Хорошо хотя бы, что он не техник. Техник – человек, ответственный за шнуры и настраивающий для группы каждый инструмент, – во время рецидива звездной болезни съезжает с катушек первым. Как женский алкоголизм – наступает быстро и не лечится.