* * *
Поселок встретил их неприветливо.
— Дьяволы! Дьяволы приехали! — надрываясь, голосила женщина за забором, и ей отзывался испуганный перестук захлопывающихся дверей и ворот.
— Это они про нас? — осведомился Бурко.
— Поздравляю, ты уже понимаешь по-испански. Я же говорил, это легкий язык. Кто знаком с латынью, освоит его в два счета.
— За что они нас так? Вроде никого не обидели.
— Да уж, никого не обидели. Выкосили полдеревни. Да еще говорим нечеловеческим языком. Сущие дьяволы.
Орлов толкнул ворота и шагнул во двор. Бурко оставался в седле, неприязненно оглядываясь.
Следы крови были засыпаны песком, но не слишком усердно — красные и бурые пятна проступали повсюду, и над ними по-прежнему толклись мухи. Орлов обошел дом, глядя под ноги, и в углу, почти уткнувшись в забор, заметил небольшой песчаный холмик. Что-то заставило его наклониться и разворошить песок. Там оказался кисет. Его кисет с трубкой. Почему-то капитан Орлов даже не удивился. Будто кто-то уверенно вел его сюда. Такое случалось и раньше. Удивительным было другое. Этот «кто-то» настойчиво звал его залезть на крышу.
— Нашел? — крикнул Бурко с улицы.
— Погоди, — ответил капитан, поднимая с земли лестницу и приставляя ее к краю крыши.
— Как думаешь, твои рейнджеры у них все стволы забрали? Не принято ли у местных под полом добро припрятывать?
Перекладины лестницы скрипели и гнулись под сапогами.
— А что?
— А то! Чтой-то у меня промеж лопаток свербит. Будто целится кто-то сзади. Давай быстрее, Паша. Нехорошее место.
— Бывают места и похуже, — сказал Орлов, осторожно ступая вверх по разбитой черепице. Он поднялся к трубе, огляделся и поднял подзорную трубу. — Хотя нет, знаешь, ты прав.
— Что?
— Ты прав, говорю! — крикнул он, плюхнувшись на зад и съезжая с крыши, как с ледяной горки. — Хуже не бывает!
То, что он увидел сверху, иногда снилось ему в страшных снах. Будто он входит в турецкую деревню, один, без оружия, а ему навстречу вдруг вылетает толпа башибузуков, с шашками наголо. И вот теперь все это повторилось наяву. Он вошел во вражескую деревню, а к ней по дороге неслась толпа бандитов. В мутном круге подзорной трубы отчетливо нарисовалось лицо Джерико. Рядом несся бородач, чья физиономия была знакома капитану еще с Эль-Пасо…
— Банда! — выдохнул он, взлетая в седло. — Человек двадцать, не меньше.
— Чуяло мое сердце, — Бурко закружился на месте, разворачивая коня. — Погоди, Паша, айн момент!
Он подлетел к соседним воротам и саданул по ним ногой. Створки распахнулись, и Бурко, пригнувшись, въехал во двор. Орлову было слышно, как топчется конь, кто-то вскрикнул, а потом послышался торжествующий возглас ротмистра: