След мустанга (Костюченко) - страница 14

— А где вы тонули?

— На Миссисипи, где же еще, — гордо сказал Питер. — Мы ехали на пароходе. Взорвался котел. Начался пожар. Мы были на правой стороне, и она вся обвалилась в воду. Лошади утонули, корова тоже. У нас было два мула, они тоже утонули. Хорошо, что все наши вещи, и пчелы тоже, были в телеге. Телега не утонула. Мы держались за нее.

— Когда это было?

— Семьдесят девятый год. Апрель. Пароход «Быстрая Стрела». Может быть, слышал? Там погибло много народу, об этом еще долго вспоминали.

Слышал ли он о затонувших пароходах? В семьдесят девятом году Кирилл еще жил в Одессе. Бывало, что пароходы тонули. Но об этом не принято было вспоминать.

— Может быть, и слышал, — сказал он.

— В апреле вода очень холодная. Люди умирали от холода, даже те, кто смог выбраться из воды. Умирали на берегу. Нас было четыре семьи, и все остались живы. Только без лошадей и мулов. Толкали телегу сами. Восемь дней до города. Город Вильсон. Там купили вскладчину пару мулов и пошли дальше на запад. Саванна, Атланта, Мемфис, Вильсон. Потом Арканзас. Все время на запад.

— Тогда многие ехали на запад.

— Мы искали хорошую землю. Мы дошли до края земли.

— По-твоему, здесь край земли?

— Да, — сказал Питер.

Из дома вышел старик, вытирая руки полотенцем. Увидев Кирилла, он сказал:

— Много крови потерял твой друг. Будет долго лежать. Пуля сломала ребро и вылетела наружу. А могла и в сердце ударить. Счастливый твой друг.

— Что я могу сделать? — спросил Кирилл.

— Ты? Ничего тебе не надо делать. Только ждать. Мы все сделаем сами, — сказал старик. — Он будет лежать здесь. Ты можешь пожить у нас, пока твой друг не встанет на ноги.

3

— На ноги-то он встанет, — проговорил Питер, когда старик снова скрылся за дверью. — Да только будет стоять на них, как жеребенок, только что родившийся. Далеко вам ехать?

— На ранчо Коннорсов.

— Тогда еще ничего, доедет, — кивнул Питер. — А Коннорса я знал. Хороший хозяин. Многие считали его несносным гордецом, потому что он держался особняком. Так же, как и я. И еще он водился с индейцами. Тоже — как я.

— Он разводил лошадей. Ты тоже?

— Нет. Первое время он держал только овец. Сам жил в пещере. В большой пещере держал овец, а в маленькой жил сам. Это позже он научился делать саманные кирпичи и построил дом. А сначала в пещере жил. Через два года обзавелся лошадьми. Сам их отлавливал в степи, сам приручал. Здесь было много одичавших лошадей. У Коннорса был отличный табун. Многие ему завидовали.

— Кто? — стараясь не выдать волнения, спросил Кирилл.

— Многие, — уклончиво протянул Питер. — Он поймал пару кобылиц, очень крупных и сильных. Такие, говорят, возят пушки в армии. От них получил хороший приплод. Настоящие тяжеловозы. Сильные, как буйвол. За них ему предлагали большие деньги, но Коннорс не продавал. Хотел вывести новую породу. Индейцы его уважали. Они знают толк в коневодстве. Нет, индейцы не могли его убить, если ты это хотел спросить.