Пленные настороженно молчали. Быть может, они ещё не могли поверить своим ушам, услышавшим обещание Усамы бен Ладена, или же до человеческого сознания трудно доходило то, что Директор с пленниками вовсе не шутит, что он откровенный садист и убийца, которому поиздеваться над человеком — лучшая психологическая разрядка.
— Что ж, — кивнул Директор. — Наглядный пример послужит самым лучшим катализатором. — Он махнул рукой Сергею и Юре, показывая на крайнего пленника: — Быстро снимите штаны вот с этого и посадите на ведро. А ты, — обратился он к моджахеду, стоявшему рядом с клеткой, — вытряхни крысу в ведро и проследи, чтобы не выпрыгнула, пока сажают первого страстотерпца.
Сергей с Юрой выхватили из толпы пленника, на которого указал Директор, содрали с него форменные пятнистые штаны и поволокли к ведру. Моджахед в это время вытряхнул в ведро голодную крысу, а двое гвардейцев смаху посадили русского солдата на ведро. Тот поначалу просто охнул и даже несколько минут молчал. Но всё же принялся наконец орать, да так, что у державших его гвардейцев заложило уши. Видимо, крыса поняла, что от неё требуется, и принялась прогрызать человека изнутри.
— Отпустите, суки! — вопил истязуемый. — За что?! Отпустите, падлы! Лёшка, отвечай сам за базар! Вон он, долбаный оратор! — Не прекращая крика, сидевший на ведре ткнул пальцем в толпу пленных, которые тут же расступились, оставив в центре только одного. Видимо, того, кто выкрикивал русским гвардейцам-нерусям слова откровенного проклятия.
И вдруг крик прогрызаемого изнутри крысой оборвался, прерванный выстрелом. Усама бен Ладен резко обернулся и увидел, как рекрут Вадим Кудрявцев опускает ствол, из которого только что сделал одиночный выстрел в голову сидевшему на ведре пленнику.
Директор подошёл к Вадиму и посмотрел ему прямо в глаза:
— Ты не согласен с моими приказами, кафир? Или спасаешь русского Цицерона от расколовшегося русского?
— Он просто заслужил смерть, мой повелитель! — возразил Вадим. — Таким нельзя жить ни секунды даже ради самых развлекательных мучений!
Директор зло прищурился и поднял руку вверх, подзывая моджахедов:
— Отправьте этого в зиндан. Я с ним после разберусь.
По толпе пленных прокатился вздох облегчения.
— И этого тоже! — добавил Директор, показывая пальцем на стоявшего в стороне от пленных незадачливого оратора.
Вадима и Цицерона боевики скрутили одной верёвкой — спиной к спине — и бросили в грузовой отсек бронетранспортёра. Вскоре моторы взревели, и колонна бронемашин помчалась назад, на высокогорную базу. Сергей, сидя среди остальных телохранителей и ещё не обезоруженный, чертыхался про себя. Шутка сказать, родной брат попал под мусульманские молотки! Какими способами мусульмане казнят кафиров, то есть неверных, он мог судить по недавней расправе с русским, посаженным на ведро.