— Ты хочешь сказать, братец, — обиженно покачал головой Вадим, — что я должен буду превратиться во Вседержителя-Судию для отбора «достойных» жителей Зазеркалья? Что-то здорово от этого попахивает настоящими арийскими евреями, для которых там места уже были заготовлены.
— Послушай, Вадим, — обида брата задела Серёжу за живое, и он заметно сбавил пыл, — пускай этот ключ сейчас будет у тебя. Если жив останусь, то вернёшь, и мы снова обсудим эту тему. А я считаю, что наши предки всё-таки недаром уходили из этого мира в тот, потусторонний. Когда человеку никто не мешает жить и не отнимает созданного, то существование становится совсем другим. А сейчас даже у нас в стране, посмотри: партийная верхушка вечно дерётся за власть, вечно изобретает невидимого и очень опасного врага, которого мы с тобой обязательно должны поймать и обезвредить, иначе наступит вечный хаос. А по мне, так лучше пускай хаос, но в радости, любви и согласии, чем медали за победу и оплакивание погибших.
— Хорошо, брат, — кивнул Вадим и надел себе на шею сердолик на гайтане. — Живы будем, поговорим насчёт этого. Но тебя пуля точно не догонит, если ещё раз натрёшься Виватоном. Так что не теряй времени.
— Вечно ты меня укусить пытаешься! — рассмеялся Сергей. — А я вот назло тебе пойду и натрусь! Посмотрим, что ты скажешь, если пуля меня не догонит…
Вспоминая афганские приключения, брожения по Гималайскому нагорью Гиндукуш с последующим переходом афгано-советской границы, Вадим сидел в пещере на мотке сплетённой им из полосок китайского шёлка верёвки для спуска в ущелье и вертел в руках яшмовое яйцо величиной с собственную ладонь. Выискивая в куче тряпья нужные куски тканей для плетения верёвки, беглец наткнулся всё-таки на мешки с овсом. Но даже тогда он не вздумал бы порыться в зерне, если бы один из мешков сам не опрокинулся, и вместе с зерном под ноги Вадиму не выкатилось бы это яйцо.
Не заметить его было невозможно даже в густом полусумраке пещеры, потому что оно было довольно большим и, плюхнувшись на базальтовый пол, издало утробный каменный звук. На него-то и оглянулся Вадим. Оглянулся и обомлел: прямо у его ног лежало яшмовое яйцо, именно такое, каким его описывал Сергей.
Вадим присел и сначала осторожно, боясь поверить своим глазам, дотронулся пальцем до завещанного братом ключа в заветное Зазеркалье. Потом взял яйцо в руки, попробовал на вес и начал вертеть. В гладком отполированном боку он увидел отверстие, точнее, щель. Выточенный из яшмы предмет вполне можно было принять за копилку для мелких денег.