Они отскочили. Один из четверых был поумнее других, выразился культурно:
– А с виду такая ин-тель-генция, прямо артист на скрипке… Отойдем, парни.
– Он чокнутый и недолеченный, – заявил еще один, чтобы скрыть испуг. А третий вспомнил:
– Правду говорили, что интернатский. Там все такие шизики. Айда, ребята, с психами не связываемся…
И ушли. Кабул бросил корягу, счистил с брючины след Артуркиного башмака и тоже пошел. Домой…
Дома было все хорошо. Праздничность первых дней в душе Кабула поутихла, жизнь стала привычной, однако ощущение счастливой прочности не оставляло Владика Переметова.
«Как ты живешь, сынок?» – И легкое касание пальцев на волосах.
«Мама, я нормально живу… Все хорошо… И хорошо, что есть ты».
«Я есть… И если даже что-то случится, ты помни, что я все равно есть».
«Да… Мам, а что может случиться?»
«Ничего. Это я так, на всякий случай…»
Ничего плохого и не случалось. Только всякие мелочи жизни. Ну, троечки по английскому или даже пара за диктант. Мама Эма повздыхает, назовет лодырем и обалдуем, пригрозит не пускать за компьютер, но на этом все и кончается. Правда, раза два и в самом деле не пускала. А однажды пообещала:
– Вот скажу дяде Андрею, чтобы вздрючил тебя как следует.
Он хихикнул:
– Мама Эма, ты лучше сама.
– Прекрасно! Неси веник!
Владик принес из кухни рисовый веник и торжественно вручил маме Эме. Она хлопнул его по спине, чихнула от пыли, бросила веник в угол, а Владьку толчком усадила на диван.
– Бездельник… – засмеялась и села рядом.
– Я не бездельник, а не-ор-га-ни-зо-ван-ный. Так наша ИИ говорит.
– Кто-о?!
– Инна Игоревна… А зато у меня примерное поведение.
– Ох уж…
– Да! Пиво не пью, клей не нюхаю, эротические картинки не собираю. И не курю…
– Спасибо и на том… Хотя вчера принюхалась к твоему пиджаку на вешалке, и показалось, что тянет от него табачком. А?
– Потому что у нас туалет такой! Как армейская курилка. Оттуда и первоклассники выскакивают, как из коптильни!.. А я курить не буду никогда… Ну, или до восемнадцати лет. Хоть чем поклянусь!..
«Мама, правда не буду курить. Честное слово…»
«Я верю, мой хороший…»
– Ты почему вдруг засопел и заморгал?
– Вспомнил, как там щиплет в глазах…
Он стал взрослее и сдержанней. Мама Эма не ласкала и не тискала его, как прежде, и уж конечно не купала в ванне. С дядей Андреем они были, как два приятеля-мужчины. Порой играли в шашки, порой вместе смотрели по телевизору футбол или автогонки. По правде говоря, это не очень интересовало Кабула, но он понимал, что надо воспитывать в себе мужские привычки… Но дяди Андрея часто не бывало дома. Он уезжал в долгие командировки. А когда возвращался, был озабочен и неразговорчив. Порой Владику казалось, что у мамы Эмы и дяди Андрея что-то не клеится в отношениях. Но он боялся думать про это, не хотел, чтобы пошатнулось благополучие…