Отец присылал ему по 10-15 рублей в месяц. Деньги эти по тем временам были вполне достаточными для безбедного существования. Однако Костя тратил только 90 копеек в месяц на хлеб, отказывая себе даже в картошке и чае, а на остальные деньги покупал книги, трубки, реторты, химреактивы и прочие необходимые для самообразования вещи.
Штаны его были все в желтых пятнах и с дырками от кислоты, волосы не стриг - считал, что на такие пустяки не стоит тратить время и деньги. Тетка прислала связанные ею теплые чулки, а он их продал за бесценок. Потом мерз, но, зато, купил химические препараты.
Первый год жизни в Москве тщательно изучал курс элементарной математики и физики. На второй год занялся высшей математикой: прочитал книги по дифференциальному и интегральному исчислению, аналитической геометрии, сферической геометрии и пр. [172, с. 52].
О проблемах самообразования хорошо сказал Н.Г. Чернышевский:
"Он самоучка; по каким книгам он учился? Знал ли он, какие книги выбирать, знал ли он, на какие учения обращать внимание, как на учения действительно современные? Her, он учился по книгам, какие попадались ему в руки, а чаще всего попадаются книги, написанные в духе теорий, уже получивших господство в обществе, то есть теорий уже довольно старых и значительно устаревших. Такова судьба всякого самоучки" [174, с. 180].
Сказано очень точно, а профессор Н.Д. Моисеев эти положения Н.Г. Чернышевского конкретизировал, приблизив их непосредственно к ситуации К.Э. Циолковского:
"...Циолковский был и остался на всю жизнь самоучкой. Те руководства, которые он проштудировал в Москве и Рязани, были только учебниками и учебниками элементарными. Из них не было выхода в специальную журнальную литературу и литературу монографическую..." [40, с. 17].
К сказанному добавим, что он не смог получить систематического образования. Он сосредоточился лишь на некоторых науках, преимущественно на точных, но среднее образование предполагает знание географии, ботаники, иностранного языка, а высшее техническое -нескольких десятков технических наук, о которых он не имел даже отдаленного представления. Анализ его работ показал, что, разбираясь в элементарной алгебре, он не имел твердых навыков в тригонометрии и в четырех попытках отыскания тригонометрических функций в треугольнике дважды ошибся. Из высшей математики он умел дифференцировать и интегрировать простенькие выражения, а также раскладывать функции в ряд.
Полученные знания он пытался применять к самостоятельно сформулированным вопросам. Он хотел, например, понять нельзя ли практически воспользоваться энергией движения Земли, какую форму принимает поверхность в сосуде, вращающемся вокруг отвесной оси, нельзя ли использовать в паровых машинах высокого давления мятый пар и пр.