И все это время внутри квартиры слышались страшные, глухие удары и бульканье, как будто там происходила драка или тащили что-то тяжелое. Затем раздался громкий треск, видимо, на пол упала мебель. Затем раздался громкий хриплый вопль, резко оборвавшийся на середине.
— Ломайте дверь, — сказал Вимси, у которого по лицу катился пот.
Паркер подал знак двум полицейским, которые были покрупнее. Сначала он попробовал толкнуть дверь плечом. Она вздрогнула и затрещала. Паркер приналег всем телом, толкнув тщедушного Вимси в угол. Они пыхтели и топтались, сгрудившись в узком пространстве.
Наконец дверь поддалась, и полицейские ввалились в прихожую. Там царила полная тишина.
— Быстрее! — всхлипнул Питер.
Дверь справа была открыта. Они заглянули внутрь, но там никого не оказалось. Они бросились к двери гостиной и толкнули ее. Дверь открылась примерно на фут: сзади мешало что-то громоздкое. Они с силой нажали на дверь, и преграда подалась. Оказалось, что дверь загораживал высокий, лежащий на боку шкаф, и Вимси перескочил через него. Пол был усыпан осколками китайского фарфора. В комнате некоторое время назад явно происходила отчаянная борьба. Перевернутые столы, сломанный стул, разбитая лампа… Вимси рванулся в спальню, и Паркер последовал за ним.
На кровати неподвижно лежала женщина. Жгуты длинных, седых волос разметались по подушке. На голове и горле женщины была кровь. Увидев, что кровотечение не прекращается, Вимси вскрикнул от радости: у трупов раны не кровоточат.
Паркер бросил всего один взгляд на раненую женщину и быстро кинулся в гардеробную. Над его головой просвистела пуля, затем раздался визг и рычание, и все было кончено. Констебль стоял, тряся укушенной рукой, а Паркер в это время зажал жертву в тиски. Он сразу ее узнал, хотя белокурый парик сбился на бок, а взгляд голубых глаз помутился от страха и бешенства.
— Ну хватит, — спокойно произнес Паркер, — игра окончена. Это вам не поможет. Проявите благоразумие. Вы же не хотите, чтобы мы надели на вас наручники, правда? Мэри Виттейкер, она же Форрест, вы арестованы по обвинению… — он на секунду запнулся, и женщина это заметила.
— По какому обвинению? Что у вас есть против меня?
— Ну, для начала — по обвинению в убийстве этой леди, — сказал Паркер.
— Этой старой дуры! — с презрением бросила женщина. — Она сама ворвалась сюда и напала на меня. Это все?
— Едва ли, — промолвил Паркер. — Я должен поставить вас в известность о том, что любые ваши слова могут быть зафиксированы и использованы в суде против вас.
И в самом деле, третий полицейский уже вытащил блокнот и начал невозмутимо писать: «После предъявления обвинения арестованная спросила: «Это все?» Видимо, это замечание показалось ему поразительно необдуманным, потому что полицейский лизнул карандаш с видом крайнего удовлетворения.