— Очень может быть. Номера я, разумеется, не помню, но я действительно получала деньги по чеку приблизительно в эти дни. Если желаете, я справлюсь в своей чековой книжке и дам вам точный ответ.
— В этом нет необходимости. Но вы оказали бы нам большую помощь, припомнив, с кем именно вы расплатились этой купюрой.
— Понимаю. Но это довольно трудно. Как раз тогда я заплатила портнихе… или нет, ей я выписала чек. Я заплатила наличными сотруднику гаража; по-моему, среди прочего я дала ему одну купюру в пять фунтов. Потом я пообедала с подругой у «Верри» и потратила там вторую пятифунтовую бумажку. Но у меня оставалась еще третья. Ведь я сняла со счета 25 фунтов, и в банке мне дали три купюры по пять фунтов и одну по десять. Куда же делась третья купюра? О, конечно! До чего же я бестолкова! Я ведь поставила ее на скачках.
— Через агента?
— Нет. Однажды, когда мне было нечего делать, я отправилась в Нью-Маркет. Там я поставила пять фунтов на какую-то лошадь по кличке не то Молодец, не то Ураган, пятьдесят к одному. Естественно, проклятое животное проиграло заезд. По-моему, они вообще никогда не выигрывают. Человек в толпе, который мне это посоветовал, записал для меня имя лошади. Я отдала бумажку первому попавшемуся букмекеру, забавному маленькому человечку с седыми волосами и хриплым голосом. Больше я эту купюру не видела.
— Вы не помните, какой это был день недели?
— По-моему, суббота. Да, я в этом уверена.
— Благодарю вас, миссис Форрест. Будет просто замечательно, если мы сможем проследить дальнейший путь этих купюр. Одна из них не так давно всплыла при очень печальных обстоятельствах.
— Я могу спросить, что это были за обстоятельства, или они являются вашей служебной тайной?
Паркера охватили колебания. Теперь он жалел, что с самого начала не пошел ва-банк и не задал миссис Форрест прямой вопрос, каким образом принадлежавшая ей банкнота в пять фунтов оказалась в сумочке официантки, найденной мертвой в Эппинг-Форест. Застигнутая врасплох, женщина могла засуетиться, занервничать. Теперь же ей было легче легкого укрыться за историей про ипподром. А ведь отследить путь банкноты, которую на скачках передали из рук в руки неизвестному букмекеру, решительно невозможно. Но прежде чем Паркер успел открыть рот, Вимси в первый раз вступил в разговор. При этом он говорил таким тонким, сварливым голосом, что Паркер был просто ошеломлен.
— Вы этим ничего не добьетесь, — недовольно воскликнул лорд Питер. — Мне наплевать на эту чертову купюру, и Сильвии тоже.
— Кто такая Сильвия? — воскликнула миссис Форрест с явным удивлением.