Александра хоронили ночью в закрытом саркофаге. Так хоронили всех незаконнорожденных детей царской крови. Совсем недавно их было семеро, а теперь – шестеро. Произошедшее враз изменило их жизни, будто все благо, отмеренное им богами, уже иссякло. Клеопатра закрыла лицо руками. Она боялась подходить к саркофагу. Под крышкой, осыпанной драгоценными камнями, лежала мумия. Неужели это ее брат? Неужели это с ним она играла, ссорилась, ела за одним столом? Пускай он был незаконнорожденным и никогда не носил царского титула, но он был ее братом. И у них с ним один отец.
Арсиноя пнула ее в бок и зло прошипела на ухо:
– Иди. Твоя очередь.
Клеопатра взяла цветы из рук Мути, мельком взглянув на младшую сестру. Изо всех сил Арсиноя делала вид, будто скорбит, но сестра отчетливо видела, что та лишь прикидывается. А сама она, Клеопатра, что она чувствует, кроме страха смерти?
Бросив цветы на крышку саркофага, Клеопатра продолжала стоять на месте. С ужасом она пыталась представить, где же сейчас ее брат, вступивший на путь в царство мертвых – царство Осириса.
– Клеопатра, – тихо позвала ее Береника. Девочка вздрогнула и, спотыкаясь, словно во сне, вернулась на место между старшей сестрой-тезкой Клеопатрой и младшей Арсиноей. Позади нее стояли два брата – два Птолемея, законные наследники трона.
3
– Ходят слухи, что отец просит помощи у римского сената. Если совет поддержит его и он вернется, что ты будешь делать, Береника? – спросила Клеопатра.
Царица фыркнула.
– Разве этот Флейтист на такое способен? А если вдруг и вернется… – Береника пожала плечами, так, будто меньше всего этого ожидала. – Что ж… Тогда мы с супругом Архелаем встретим его с войском. Кроме того, жрецы на нашей стороне. Вряд ли его возвращение обрадует кого-то в Египте.
Старшая сестра держалась достойно и всячески демонстрировала свою невозмутимость, однако этот жест – пожатие плечами – выдал ее с головой. Клеопатра поняла, что Береника не уверена ни в себе, ни в Архелае.
– Значит, опять война, – тихо прошептала старшая Клеопатра.
– Ну и что? Ты ведь к ней не будешь иметь отношения. Разве я вас чем-то обижаю?
– Нет-нет, – поспешно ответила за всех младшая Клеопатра. – С тобой нам намного лучше, чем с отцом.
Так оно и было. После переворота, успешно осуществленного Береникой, их отец Птолемей XII, по прозвищу Флейтист, бежал в Рим. Чудное прозвище было дано ему неспроста: единственное, что он хорошо делал, – конечно, не считая детей, – так это играть на флейте. За каждым из младших Птолемеев новая царица сохранила царские покои, слуг, евнухов, учителей и, самое главное, образ жизни, к которому каждый из них привык. Крайне важно это было для Клеопатры, ведь она не представляла себе жизни без Александрийской библиотеки и Мусейона, без верного наставника-сирийца Аполлодора.