Длинная, от берега реки, змейка людей тянулась к мавзолею Ленина.
Люди входят в темную пасть открытых, прямоугольных дверей, смотрят на стоящих неподвижно, словно статуи, часовых; идут в красноватом полумраке, сменяются, голова за головой, перед стеклянным гробом, подгоняемые строгими окриками:
— Не останавливаться! Проходить!
Солдаты, уличная толпа, приезжие крестьяне, делегаты из далеких провинций.
Тысячи глаз скользят по пергаментному лицу и сжатой в кулак ладони, высматривают что-то под крепко сомкнутыми веками вождя, оставляют невидимые следы своих мыслей в тени его глаз, на выпуклой лысой голове, в морщинах губ.
Молчаливый, сосредоточенный, встревоженный поток людей проплывает, движется подобно нескончаемому ряду муравьев, кочующих в поисках новых путей существования.
Другие охраняемые двумя солдатами прямоугольные двери, выбрасывают посетителей святыни нового пророка на Красную площадь, на которую смотрит в напряжении и неподвижности куполов красочное, удивительное творение Ивана Грозного.
Поток разбивается на мелкие ручейки, струйки и впитывается в коридоры улиц, еще серьезный, взволнованный, задумчивый.
Когда людей охватит вонь грязных улочек, когда им напомнит о себе выглядывающая отовсюду нищета, когда до них донесется со двора «чека» стрекот пулемета, убивающего крестьян и рабочих, исчезнет сосредоточенность, улетучится волнение, и задумчивость спрячется в тайниках души.
Крестьянка тянет за рукав мужа и шепчет ему:
— Люди говорят, что Ленин гниет и что врачи его починяют и красят!
Мужик долго смотрит на жену и сквозь зубы отвечает:
— Пускай гниет, из-за него вся Россия прогнила…
— Ох! — вздыхает женщина.
— Ни один царь не имел такой гробницы! — вскрикивает с гордостью проходящий мимо, одетый в черную рубаху, рабочий. — Похоронили мы Ильича с почетом! Он умер и не умер, потому что каждый может на него посмотреть. Лежит как живой… Кажется, просто уснул уставший!
Слушающий его другой рабочий кивает головой и отвечает тихим, грустным голосом:
— Плохо, что мавзолей построили из дерева… Может сгореть…
Поблизости от храма остановилась группа людей, только что посетившая мавзолей.
Они остановились и долго в молчании смотрели на очертания прямоугольного, темного здания и белеющую на нем надпись «Ленин».
— Умер Антихрист… — прошептала какая-то женщина, со страхом глядя на высокого, худого человека со смелыми, горящими глазами.
— Раз умер и даже, несмотря на врачебное искусство, забальзамированный, потихоньку гниет, — не был он Антихристом! — заметил сгорбленный старец и посмотрел на высокого, разглядывающего мавзолей человека.