— Смотри. Если ребёнок правильно лежал в утробе, то выходит лицом вниз, — Садхир осторожно придержал показавшегося младенца. — Смотри за пуповиной, нельзя пережать шею! — торопливо добавил.
Обливаясь холодным потом, Алексей трясущимися руками придержал скользкую иссиня-красную пуповину.
— Мальчик, — выдохнул старик, гордо подняв младенца. — Он должен сделать свой первый вдох. Очисть рот от слизи, — пояснил гуру, удерживая обмякшее тельце двумя руками.
Алексей намотал на мизинец клочок ткани и, обмакнув в воду, торопливо прочистил беззубый рот и крошечные ноздри, покрытые желтоватой смазкой.
— А теперь вдохни в него жизнь. Я заметил, у тебя это очень ловко получается, — тепло улыбнулся гуру, бережно передавая новорождённого.
Чувствуя некоторую растерянность, боясь занести младенцу микробов, Алексей осторожно накрыл крошечный рот клочком ткани и осторожно выдохнул воздух. Новорождённый хрипло прокашлялся и обиженно задрожав подбородком, громко заревел.
— Кажись получилось, — Алексей устало посмотрел в бессмысленные глаза, и испытывая чувство некоторой нереальности происходящего. «Чёрт меня побери, а если вот так разобраться, кто из нас сейчас старше, он или я».
— Да, получилось, — одобрительно глянул Садхир. — Теперь ждём послед. Положи дитя около матери.
Сандхия материализовалась рядом с ребёнком и умилительно засюсюкала беззубым ртом.
«Ой, мама моя! Опять. Это хорошо ещё, что дитя ничего не соображает. Интересно, а лечат тут энурез и детское заикание?» — постепенно приходя в себя, усмехнулся Алексей.
Оставив новорождённого на попечение радостной повитухи, отошли к столику. Садхир зачерпнул ковш воды и полил Алексею на руки.
— А ты силен духом, Алахей. Для первого раза совсем неплохо. Теперь можешь порадовать раджу наследником.
Чувствуя огромную усталость, на ватных ногах Алексей направился к двери. Раджа мирно похрапывал на диванчике. Алексей нетерпеливо потряс новоиспечённого папашу за плечо.
— Кто? — с придыханьем спросил тот, мгновенно пробудившись от сна.
— Сын, — устало улыбнулся Алексей.
Раджа в порыве переполняющих чувств, порывисто обнял.
— Я знал, — восторженно встопорщил усы, лихорадочно стаскивая с пальца массивный золотой перстень с изумрудом сочного светло-зелёного цвета.
Схватил немного опешившего от такого напора Алексея за руку и молниеносно надел ярко блеснувший перстень на безымянный палец.
— Носи на память. А сына я назову Алахеем! — радостно закричал на ходу.
Алексей устало опустился на диван, дожидаясь наставника. «А всё же хороший мужик наш Будённый. Куча внуков. Взял себе молодую жену. Снова родил сына. Счастливый…» — с улыбкой вспоминал искреннюю радость раджи.