— Ривер, долго еще?..
— Не знаю, лорд. Я потерял след час назад. Но мы идем в правильном направлении.
— Мрон тебя побери, маг! Я и так потерял четверых.
— Простите, но я бессилен. Здесь нельзя применять магию. Оболочка мира слишком тонка, а энергетические потоки чрезмерно плотны. Любое направленное воздействие вызовет бурю… как произошло, когда мы подчинились вашему приказу. Если я сотворю заклятие, потери станут гораздо больше.
— Демоны! Если бы знал, что так обернется, взял бы одного опытного следопыта вместо оравы бесполезных волшебников. И как прикажешь поступить?..
— Это очевидно. Крепкие руки и честная сталь сегодня в цене.
— Шутишь, Ривер?!
— Мне незнакомо чувство юмора, лорд.
— Ладно… Ты уж постарайся, Ривер. Сам знаешь, Патриарх не простит промашки. Мы должны поймать мальчишку во что бы то ни стало… Сопляк! Какую подлость сотворил! Лишить воинов Светозарного главного оружия, когда Тьма на пороге мира… Он не умрет своей смертью, обещаю. Будет подыхать долго и мучительно!..
Голоса и шаги немного отдалились. Слева раздались сочный треск веток, приглушенная ругань и звяканье железа. Ладонь отлипла от лица послушника, позволила вздохнуть. Парень резко оглянулся. В сумраке нищий казался восставшим мертвецом: зеленые отблески на щеках, глубокие тени на скулах и лбу, яркие огоньки в глазах… Лохматый нахмурился, красноречиво мотнул головой и шепнул:
— Уходим! Быстро!..
Под ногами чавкало, мокро хлюпало. Ноздри забивал концентрированный запах сырости, гнили и опавших листьев. Накидка окрасилась в грязно-бурый цвет, дырявые сапоги пропускали влагу. Ирн чувствовал себя весьма паршиво. Замерзший, уставший как собака. А еще — испуганный…
Лес менялся чересчур быстро. Такое ощущение, что перед глазами пробегали одна цветная картинка за другой. Минуту назад шли по светлому и чистому сосновому бору, пробирались сквозь сугробы. Над головой светлело безупречно голубое небо в разводах облаков. Воздух был свежий, морозный и невыразимо приятный… Но едва Птиц уверовал в то, что Новерд остался позади, путники оказались в темноте среди сырости и грязи. Вокруг толпились деревья-великаны. Стволы толстые и морщинистые, укрытые покрывалом мха и побегами плюща. Листва сочная и влажная, мясистая. Воздух пронизывали густые запахи гнили и зловонных испарений.
Вечная осень осталась где-то далеко за спиной. А впереди открывались иные пространства, миры. Небо меняло цвет примерно раз в полчаса. Синее, зеленое, зловеще-багровое, угольно-черное. А вместе с ним изменялись пейзажи: грозные, наполненные пеплом равнины, вязкие болота, высушенные пустыни, разрушенные города. Ноги вязли в песке, тонули в грязи. Ирн потерял ориентацию в пространстве и просто следовал за нищим. Бродяга же целеустремленно и быстро шагал…