— Порой неизвестно, кто больше безумен: отдельный человек или мир вокруг него, — загадочно обронил шаман.
Тихий мелодичный звон перекрыл жужжание шмелей и мух. Порыв ветра взъерошил волосы путников, сыпанул сухими травинками и пылью. На дальней стороне поляны возникла эфемерная рябь. Такое случается в жаркую погоду, когда парует земля. Но здесь эффект оказался чрезмерно явным, нарочитым. Силуэты деревьев растворились в белесой мгле. Сразу восстановились, обрели четкость. Но рябь осталась. Почти незримая пленка, дымка длиной в пяток шагов… Послушник почувствовал жар в солнечном сплетении. Схватился за живот, застонал. Потом кое-как подавил боль, с изумлением взглянул на пелену. И понял — зрительный обман. За мглой пустота, неизвестность и стужа бездны.
— Ступайте, — пророкотал Остролист. Поднялся с бревна, степенно отряхнул одежду и пригладил бороду. — Вы попадете именно туда, куда нужно…
Ирн заколебался, переступил с ноги на ногу. Хотелось спросить еще что-нибудь. Но в мозгу образовалась пустота, а душу поразили благоговение и смутная догадка. Шаман не тот, за кого себя выдает. Перед ними существо выше и мудрее любого человека. И, возможно, бога, но такое кажется кощунством… Бродяга решил за двоих. Сказал хозяину короткое «благодарю», подхватил Птица под руку и без колебаний потащил к деревьям. Послушник очнулся, резко обернулся и спросил:
— Кто вы?..
— Тень, как и остальное вокруг, — спокойно ответил шаман.
— Но почему… ваши соплеменники иные? — заикаясь, произнес Птиц.
— Просто устали, растратили силы, — тихо сказал Остролист. — Я еще держусь.
— Вы столько знаете о мире, богах, магии, — поспешно пробормотал послушник и запнулся. — Или, может…
Остролист уловил интонацию, качнул головой. Морщины на лбу углубились, кожа на щеках обвисла. Да и сам шаман словно стал ниже ростом, согнулся под незримым грузом. Солнечный свет потускнел. Поляна утратила очарование, выцвела и потемнела. Между стволами взвихрились облачка мрака, туманные клубы. Откуда-то сверху упали снежинки, закружились в затейливом танце. Чудовищная тишина колпаком накрыла избушку и дуб, растворила биение живых сердец. Черное полотнище заволокло взор Ирна. Но снизу брызнули алые искры, соткали привычные очертания.
— Нет, — отрывисто сказал шаман. Голос получился глухим, хрипловатым. — Я не знаю, кто сотворил мир.
— Но откуда схема? — в отчаянии воскликнул Птиц.
— Война и безысходность заставили искать оружие, — ответил Остролист, медленно опустив голову. — Светлорожденные грозили истребить нас поголовно. Потому пришлось думать… Я нашел путь. И лишь через годы понял, что отыскал два. Но было слишком поздно, пришлось расплачиваться за содеянное.