* * *
Гостиничный номер заливал солнечный свет. Пусть он был не такой яркий, как в полдень, и не нес настоящего июльского тепла, но поражал непривычных жителей средней полосы уже самим своим существованием в одиннадцать часов вечера.
– Командир, давай шторы поплотней задвинем, а то я как-то раздваиваюсь: чувствую, что смертельно устала к концу дня, а с другой стороны организм ни за что не желает расслабиться, пока этот «прожектор» над горизонтом зависает. – Галина дождалась, когда Талеев кивнет, и добросовестно задернула тяжелые плотные шторы на большом, во всю стену, окне. Только потом она с видимым облегчением опустилась рядом с Анатолием на мягкий диван...
Снова втроем они собрались после долгих и утомительных визитов в запланированные «присутственные» места. Подробный отчет каждого из них уложился в десяток фраз и полминуты времени. А общий итог можно было сформулировать еще короче: никому не удалось пока обнаружить ни единой зацепки. Ничто не нарушало привычный уклад и размеренное течение жизни города Северодвинска! Не случилось ни одной приличной бандитской разборки, не исчезали таинственным образом никакие люди, а также документы с грифом «секретно», оружие у гибэдэдэшников, дубинки у постовых милиционеров или новейшие секретные разработки... А ведь все это было в наличии. Но не покусились...
Местный рынок был мал и неактивен. Ни малейшего намека не то что на передел, а и просто на раздел: на привычных местах торговали привычные субъекты с привычно налаженной «крышей» и фиксированной данью. Было отчего хмурить брови и с задумчивым видом вздыхать.
– Ну-ну, не киснуть! – В голосе Талеева не было наигранного оптимизма. – Как там, Толя, у вас, спортсменов, это называется? «Откатали обязательную программу».
– Фигуристы бы согласились.
– И это, безусловно, радует! Что у Гали в милицейском архиве? Вон какие наглядные графики: сезонный рост, сезонный спад, и тишина в интересующем нас секторе, да?
– Я и сводки все, и донесения прочитала. В драках предпочитают применять ножи, в домашних разборках – охотничьи ружья. Два случая пистолетного огнестрела – не показатель: у одного разрешение было, от пьяных подростков отстрелялся, отделавшись легкими телесными, у второго – переделка из газового, кустарщина, как еще самого себя не прикончил... Взрывчатка – единственный случай, отобрали у браконьеров на Двине. Чисто промышленный экземпляр – аммонит, лет десять назад у геологов прикупил. – Алексеева замолчала и сожалеюще развела руками.
– Я понимаю, Толя, что тебе в ФСБ было труднее всех.