Я опустил крышку фальшивой дизельной машины на пол с таким трудом, будто она весила тонну, выпрямился, целую минуту стоял в неподвижности и наконец подошел к двери машинного отделения.
— Сэр Артур?
— Иду, иду! — Через секунду он встал в дверях со стаканом в руке. — Уже? Подготовили?
— Я нашел Ханслета, сэр…
Сэр Артур медленно, словно лунатик, вошел в машинное отделение.
Передатчик исчез. Вместе со всей нашей взрывчаткой, подслушивающими устройствами, портативными приемниками, благодаря чему образовалось много свободного места. Им пришлось согнуть его в три погибели, чтобы засунуть в это отверстие. Голова покоилась на руках, а руки — на коленях. И все же место даже осталось. Я не видел его лица, не видел и следов насилия. Он вообще производил довольно мирное впечатление. Так, прислонившись к стене, сидят люди, спокойно дремлющие на солнышке. Да, для него это длинный день, так как вечность длится довольно долго. Он спал непробудным сном, о котором я ему сказал вчера ночью, перед отъездом.
Я дотронулся до его лица. Оно еще не совсем остыло. Он был мертв часа два-три, не больше. Я повернул его голову, чтобы посмотреть, не видно ли следов насилия. Голова откинулась набок, как сломанная нога куклы… Мечтательное выражение исчезло. Глаза адмирала были холодными, беспощадными. Я вспомнил о разговорах, которые слышал, но никогда не воспринимал всерьез, — болтовню о том, что Дядюшка Артур может быть жестоким человеком. Теперь я в этом убедился. Иначе сэр Артур не занимал бы свой пост. Нашли его по объявлению в «Дэйли Телеграф», а разыскали два прохиндея, которые объездили всю страну, чтобы найти человека, обладающего исключительными способностями, необходимыми для занятия этой должности. И они выбрали Дядюшку Артура. У него не было сердца, это ощущалось сразу. Но я об этом как-то никогда не думал.
Он сказал:
— Разумеется, убит.
— Да, сэр.
— Каким образом?
— Сломана шея.
— Сломана шея? У такого крепкого человека, как Ханслет?
— Я знаю, кто может это сделать голыми руками. Его зовут Квин. Человек, который убил Бейкера и Дельмонта. И который чуть было не прикончил меня.
— Понимаю. — После паузы он продолжал с отсутствующим видом: — Вы найдете и уничтожите этого человека. Метод меня не интересует. Как все это произошло, Калверт?
— Сейчас, сэр. — Когда речь заходила о том, чтобы восстановить события, я всегда оставался один. — Наши «друзья» поднялись на борт «Файркреста» или сегодня утром, или сразу после того, как я покинул корабль. Иначе говоря, до рассвета. Они бы не отважились провести акцию днем. Должно быть, они напали и захватили Ханслета. Подтверждением этому служит тот факт, что он не связался с вами в полдень. И когда вы поднялись на борт, он все еще был их пленником. Наши «друзья» не могли подумать, что на борту «Файркреста» появится кто-то еще. Катер, который подвез их на рассвете к яхте, ушел обратно к «Шангри-Ла». Ведь держать суденышко у «Файркреста» было нельзя.