Пустошь замерла. Тишина. Враги были повержены, их мертвые лица все еще искажала гримаса ненависти. Нас осталось пятеро: двое римлян, бритт, ирландец и я. Невероятно, но римские солдаты опять победили врагов, которых было почти вчетверо больше!
Нам осталось одно — повернуть назад, туда, откуда мы пришли, по возможности избегать опасностей, которые нас подстерегали. Нас окружали высокие горы, их вершины были покрыты снегом, да и здесь, где мы стояли, тоже не слишком было тепло. Мы и не представляли, насколько далеко продвинулись на север. Первый переход остался в памяти расплывчатым воспоминанием, мы помнили только, что несколько дней назад части римской армии разметала буря. Вслед за бурей появились дикари. Все чаще раздавались звуки боевого рога, и мы — полсотни римлян — вынуждены были на каждом шагу сражаться, не имея ни минуты на передышку.
Теперь воцарилась тишина — вокруг не было ни души. Мы, как звери, уходящие от облавы, двинулись к востоку. Напоследок я еще раз взглянул на поле битвы — и вздрогнул от неожиданной удачи. Один из убитых варваров сжимал длинный обоюдоострый норманнский меч. Клянусь Тором, я не мог представить, как он мог попасть к нему. Скорее всего, какой-нибудь неоперившийся викинг браво размахивал им, выкрикивая слова боевой песни. Но факт оставался фактом — меч был моей добычей, и я, хотя и с трудом, но вырвал его из сжатой и окостеневшей руки дикаря. С таким мечом я чувствовал себя уверенней: римский короткий меч и щит хороши для противника выше шести футов Для драки с низкорослыми варварами они не годились.
Мы двинулись через горы, взбираясь на отвесные склоны, на фоне которых мы были меньше, чем ничто. Вслед нам дико завывал ветер.
Враги в очередной раз подстерегали нас, укрывшись за узким выступом скалы. Один из наших, бритт, сцепился с дикарем, и они вместе полетели в пропасть. В ярости мы стали рубить мечами, и через минуту все было кончено. Четверо туземцев лежали неподвижно, из наших ранен был только римлянин. Мы стянули его руку ремнями выше раны, чтобы остановить кровь, столкнули убитых с тропы и двинулись дальше.
Мы крались по тропе, прячась за валунами. В следующий раз навстречу дикарям первым бросился ирландец. Они окружили его как волки, но один из них сразу же лишился руки, а другой — головы. Ирландец пронзил мечом третьего, и тогда оставшиеся в живых дикари набросились на него все сразу. После небольшой схватки варвары победили. Мы увидели надетую на копье рыжеволосую голову. Казалось, что лицо ирландца все еще горит азартом битвы.