Озеро серебрится снами древних богов,
по ночам духи забавляются в вереске,
тянет ночным ветром, а затуманенная луна
скользит по воде,
блестя над волнами.
На вершинах гор перекликаются ведьмы,
серый волк воет в стремительном беге,
над вереском поднимается золотой глаз—
скитающееся солнце.
Старик топтал угли, отбивая ритм,
и время от времени застывал неподвижно.
Боги вереска и озер боги,
повелители гор и болот, неумолимые, гордые,
светлый господин белой луны,
яви нам свое шакалье обличье.
Божественный Змей, пусть Вселенная
не вырвется из твоих объятии.
Смотри — вот непознаваемые обманчивые огни,
вот я — в жару этих огней,
прочти мои мысли, мои желания!
Семь огней — все золотые,
их ковал бог Альбиона,
а сейчас шесть и один
куют паше будущее.
Дерево — то, что вдали
/там, где утренняя звезда
встает из-за моря/,
сандаловое или сосновое —
прикоснусь сейчас
к его колдовству,
к морским змеям, чайкам,
к их огню.
Магическая пыль
претворит меня:
тень станет человеком;
дым поднимется над вязами,
огонь покрывается бронзовым пеплом,
сжигая все, что принесено
безжалостным океаном,
и скажет все, как мы ждем.
По углям пробегали бледно-голубые огоньки,
клубы дыма, поднимаясь, сливались в темную тучу.
По небу течет Млечный Путь
над вереском, над горой, над туманом, над долиной.
Боги старых земель далеки,
но дети Тьмы не исчезли, не исчезнут.
А вы пристально всматриваетесь
в таинственное звездное пламя.
Так послушаем еще раз,
вопреки богам мрака,
последнюю историю о Народе без имени.