Хакон торопливо разводил огонь. Пламя было еще маленьким, чтобы им можно было воспользоваться. Я подошел к Хакону и стал ему помогать, и тут мы услышали громкий голос лорда Валериана:
— Мы должны немедленно уйти! — Все вставайте!
В комнате раздались шорохи и звон разбираемого оружия.
Я подбросил в огонь еще сухих веток, и пламя разгоравшегося костра лизнуло стену усадьбы. Яркие языки огня поползли вверх к крыше. В это мгновение Хакон нанес в дверь мощный удар своим топором, который был не таким легким, как у пиктов. Услышав сигнал, наши воины обрушили свои топоры на ставни окон. Мгновенно деревянные ставни разлетелись в щепки. В дом полетели стрелы, разя толпившихся там врагов.
Лорд Валериан и его люди в замешательстве и панике даже не пытались защищаться. Они беспорядочно метались по комнате в поисках выхода. Свет от огня, разгоравшегося снаружи, проникал внутрь и позволял нашим воинам метко пускать стрелы в выбираемые ими цели.
Попавшие в западню враги, наконец, ринулись к двери, но их встретили боевые топоры разъяренного Хакона и его воинов. Несколько пиктов и гуедарианцев упали замертво, преградив путь остальным, напор которых оказался настолько мощным, что преграда была преодолена. Снаружи и внутри усадьбы разгорелась рукопашная схватка.
Я увидел перед собой приземистого лысого гуедарианца. В спешке он не надел свой шлем, но его черная кольчуга была на нем. В правой руке он сжал короткий меч, которым отбивал удары моего боевого топора. Левой рукой мы захватили правые запястья друг друга и яростно боролись, тяжело дыша. Каждый из нас старался освободить свою правую руку, чтобы нанести смертельный удар. Мне удалось зацепить ногой ногу противника, и тот грохнулся на землю. Я прыгнул на него сверху. Падая, он выпустил мое запястье, но успел перехватить мой топор и, сильно рванув на себя, вырвал его у меня из рук. От сильного рывка я на мгновение ослабил свою хватку, и мой противник, превосходящий меня силой и умением вести рукопашный бой, взмахнул моим же топором. Но кто-то из сражающихся рядом с нами толкнул гуедарианца, и острие топора лишь скользнуло по моему плечу, не задев его. Свободной правой рукой я лихорадочно шарил кругом в поисках какого-нибудь оружия. Неожиданно моя рука нащупала камень величиной с кулак, и я, быстро подняв его, со всей силы ударил им гуедарианца по лбу именно в тот момент, когда он снова замахнулся моим топором. Я почувствовал, как тело моего врага обмякло, хватка ослабла. Я перехватил камень обеими руками, размахнулся и изо всех сил снова ударил гуедарианца. Противник дернулся еще раз и затих. Отбросив его в сторону, я тут же вскочил на ноги, чтобы снова ринуться в бой. Однако сражение тем временем уже закончилось. Кругом валялись убитые враги и наши люди. Уцелевшие гуедарианцы, шохирцы и пикты стремительно убегали в лес. Я успел увидеть лишь мелькавшие в темноте спины и услышать свист стрелы, выпущенной одним из наших воинов, которая вряд ли достигла цели.