Значит, можно согласиться на его требования, если бы не одно условие, одно неприемлемое условие. Он просит меня стать его женой, а в его сердце любви ко мне не больше, чем вон у того мрачного утеса, с которого ручей, клубясь, скатывается в ущелье. Он ценит меня, как солдат ценит надежное оружие, но и только. Пока я не замужем за ним, меня это ничуть не удручает, но как могу я позволить, чтобы его расчеты увенчались успехом, чтобы он и глазом не моргнув привел в исполнение свой план, чтобы брачная церемония состоялась? Смогу ли я принять от него обручальное кольцо, стерпеть все положенные формы любви (которые, без малейшего сомнения, будут скрупулезно соблюдаться), зная, что его душа остается холодно безучастной? Смогу ли я стерпеть мысль о том, что каждое его ласковое слово – это жертва, приносимая во имя принципа? Нет, такое мученичество слишком чудовищно! Я никогда не соглашусь на подобное. Как сестра я бы могла его сопровождать, как жена – никогда! Так я ему и скажу».
Я поглядела выше по склону, туда, где он лежал среди вереска. Лежал он неподвижно, точно опрокинутая колонна. Лицо его было обращено ко мне, глаза смотрели напряженно и зорко. Он встал и направился ко мне.
– Я готова поехать в Индию, но только если не буду связана ничем.
– Твой ответ требует пояснений, – сказал он. – В нем нет ясности.
– До сих пор ты был моим названым братом, я – твоей названой сестрой, пусть же все так и останется. В брак нам лучше не вступать.
Он покачал головой.
– Названое родство тут не подходит. Будь ты моей настоящей сестрой, все было бы иначе: я мог бы взять тебя с собой и не искать жены. В настоящих же обстоятельствах либо наш союз будет скреплен священными узами брака, либо он невозможен. Любой другой план столкнется с непреодолимыми препятствиями. Неужели ты не понимаешь, Джейн? Подумай немного, и твой ясный здравый смысл послужит тебе советчиком.
Я подумала, но мой здравый смысл, каким бы он ни был, указал мне лишь на тот факт, что мы с Сент-Джоном не любим друг друга, как положено мужу и жене, а потому, заключил он, вступать в брак нам не следует. Я так и объяснила.
– Сент-Джон, – сказала я, – я считаю тебя братом, ты меня – сестрой, пусть так и останется.
– Невозможно, нет, невозможно! – возразил он резко и бесповоротно. – Ничего не получится. Но вспомни, ты же сказала, что поедешь со мной в Индию, ты это сказала!
– На определенном условии.
– Ну что же. Против главного – покинуть со мной Англию, быть помощницей в моих будущих трудах, ты не возражаешь. Ты практически уже взялась за ручки плуга, и ты их не выпустишь: такая переменчивость не в твоей натуре. А думать ты должна только об одном: как наилучшим образом выполнить начатую работу. Упрости свои сложные побуждения, чувства, мысли, желания, цели, подчини все соображения единому долгу, требующему, чтобы ты успешно, прилагая все силы, исполнила долг, возложенный на тебя твоим великим Владыкой. Для этого тебе необходим сподвижник, и не брат – эти узы слишком непрочны, – но муж. Мне тоже сестра не нужна: сестру у меня могут в любую минуту отнять. Мне нужна жена, единственная помощница, на которую я могу полагаться всю жизнь, так как она останется безраздельно моей до смерти.