Анализируя военные расходы Грузии, стоит обратить внимание на их значительный рост после прихода к власти Саакашвили. [24],[25] Пик военных расходов пришелся на 2007–2008 гг., когда бюджет министерства обороны достиг 1495 и 1545 млн. лари соответственно, по сравнению с 369 и 685 млн. в 2005 и 2006 гг. Однако надо учесть, что в бюджет 2008 г. вошли расходы на восстановление военной инфраструктуры, пострадавшей в ходе войны, в объеме 138 млн лари. Плюс, ввиду увеличения численности личного состава и повышения окладов военнослужащих, расходы на содержание армии в 2008 г. были выше, чем в 2007 г. Бюджет министерства обороны на 2009 г. утвержден в объеме 897 млн. лари. [26]
Видно, что именно на 2007–2008 гг. пришелся максимум расходов на закупки вооружения для грузинской армии. Причем вооружение и военная техника, закупленные по контрактам 2007–2008 гг., поставлялись в Грузию в 2007–2009 гг., т.е. и после окончания боевых действий в августе 2008 года. Более того, вооружение, поставленное по этим контрактам в Грузию до начала боевых действий, не было в полном объеме освоено личным составом и даже частично досталось Российской армии в качестве трофеев на складах (часть модернизированных танков Т-72, БМП-1У в Гори, батарея ЗРК «Бук-М1» в Сенаки). [27],[28] Данное обстоятельство стало причиной неполной реализации возможностей, заложенных в новое вооружение грузинскими военными.
Таким образом, несмотря на то, что в 2009 г. бюджетные расходы министерства обороны по сравнению с 2007–2008 гг. снизились, конвертация последних в боевую мощь пришлась на послевоенный период, когда поступило и поступает вооружение по ранее заключенным контрактам (например, турецкие БТР Ejder), [29] а также продолжается освоение личным составом новых образцов. Это позволяет утверждать, что в послевоенный период уровень оснащенности грузинской армии стал выше (кроме флота), чем в августе, даже с учетом понесенных в ходе боевых действий потерь в вооружении и военной технике. Последние хоть и были для Грузии чувствительны, составили меньшую часть наличного запаса. Причем даже в танках, где процент потерь военной техники сухопутных войск был наиболее высок, потеряны были преимущественно бывшие в употреблении Т-72 ранних выпусков из стран Восточной Европы, стоимость которых невелика.
В целом можно утверждать, что за прошедшее с окончания боевых действий время грузинская армия не только восстановила свою мощь, но и значительно увеличила ее по сравнению с августом 2008 г. Однако для успешного завершения послевоенного реформирования Грузии необходимо время для окончания реформирования резерва, переподготовки регулярной армии с антипартизанских действий на общевойсковые и освоения личным составом новой техники. Потому к активным действиям по восстановлению территориальной целостности Грузия может перейти (при адекватности политики ее руководства) не раньше 2010 или даже 2011 гг. В настоящее время она заинтересована в недопущении возобновления масштабных боевых действий и концентрирует внимание на обороне. В случае если грузинское руководство будет уверено в прочности своих позиций и достаточности сил для отражения российского наступления силами СКВО с усилением из других округов, может быть принято решение на разворачивание малой войны на территории Южной Осетии и Абхазии, в первую очередь в районах, где положение российских войск непрочно – в Кодори, Гале, Ленингоре. Что в свою очередь может служить прологом к дальнейшей эскалации конфликта.