— И прекрати постоянно извиняться.
— Извини… — выпалила машинально, и осознав ситуацию, покраснела до кончиков волос. Князь притянул меня к себе еще ближе, и зашептал в самое ухо, обдавая горячим дыханием, почти таким же горячим, как и его руки, жгущие мне спину, и казалось оставляющие навеки свои отпечатки на коже…
— В следующий раз вместо извинений просто поцелуй меня, хорошо? Можно даже в щеку, если мои губы так тебя смущают. Ну вот маленькая принцесса снова радует меня рубинами на щечках… Какая же ты красивая когда краснеешь!
— Меня нельзя назвать красивой, к сожалению, — опустила я глаза, мысленно проклиная все свои шрамы. Как бы он относился ко мне, если бы их не было? Вдруг смог бы нет не полюбить об этом и мечтать не смею но хотя бы влюбиться? Его пальцы мягко поддели мой подбородок, заставляя поднять голову и взглянуть в самые синие в мире глаза.
— Для меня, ты — красивая. Даже больше, ты — живая…
— Живая? — я нахмурилась, дергая головой чтобы отстраниться от его пальцев. Твердых и очень горячих пальцев.
— Это как? Нет, я понимаю, что живая но ты имел в виду говоря это?
— Ты, — Северин тоже отстранился, наконец-то отпустил меня из объятий, надо же, как я успел пригреться в его руках. Отвернулся. — Смотришь… так немногие умеют. Тебе интересно, что происходит вокруг, у тебя глаза блестят.
— Я не понимаю.
— И не надо. Это просто причуды уже немолодого мага. И знаешь, давай-ка лучше спать ложиться. А то еще несколько моих откровений и ты начнешь меня бояться.
Когда я проснулась, в комнате кроме меня никого не было. Северин, должно быть, как обычно встал с первыми лучами и умчался по своим важным княжеским делам. Для меня же было время подумать. Князь столько говорил вчера, что было ясно как день: отвлекал от мыслей о Латъере. Почему — непонятно, то ли бережет, то ли не хочет впутывать во внутренние дела и показывать обратную стону медали под названием Власть. А может просто не желает, чтобы я путалась под ногами. Но само намерение просматривается достаточно явно. Теперь утром, все сказанное Князем накануне приобрело совсем иные оттенки.
Например, причина, по которой именно я должна стать его женой перестала казаться неправильной и немного даже обидной. В конце концов, можно подумать за кого-то иного меня бы выдали ради другой цели. Князь хотя бы не поет слезливых песен о любви с первого взгляда на мелькнувшую из под подола пятку. Вот оно. Я, наконец, осознала, что в Северине мне нравится. Его честность. Он всегда говорит правду, даже если знает что она неприглядна… Пожалуй он единственный настолько честный человек, ладно, сальвит, который мне встречался когда-либо.