— И?..
— Расскажу обо всем подробно, обещаю, — князь молитвенно сложил ладони. — Но только после плотного ужина.
— Завтрака.
— Пускай завтрака… Главное, чтобы сытно было.
«Он не хочет разговаривать о своих приключениях», — влез с комментариями Рэмерт. Я вздрогнула от неожиданности.
«Подслушивал? А тебе не кажется, что это — личное?»
«Я немного беспокоился за тебя, детка, — обиженно отозвался некромант. — Мало ли, что взбредет в голову шакаи-ар?»
«Боги, какое благородство, — саркастически заметил новый голос. — Можно подумать, ты сможешь как-нибудь мне помешать, если я захочу что-то сделать».
«Ба, какие люди! То есть нелюди, — не менее ядовито отозвался Мэйсон. — И какая потрясающая самоуверенность. Знаешь, дорогой, в ее браслете заложены очень любопытные функции, которые могут стать сюрпризом даже для такого, как ты».
«Спасибо за предупреждение, очень мило с твоей стороны. Теперь не станут».
«Да не за что, голубчик. Если ты хотя бы подумаешь о…»
«А, так ты и мысли мои читаешь, наверное? Как интересно!»
— Заткнитесь все! — заорала я вслух, роняя крышку от сковородки. Максимилиан заливисто расхохотался. — Это, в бездну вас всех, моя голова, а не конференц-зал! Хотите пообщаться — идите к зеркалу или берите мобильный! — крышка, вывернулась из пальцев и снова загрохотала по полу. Князь, все так же посмеиваясь, наклонился за ней и сам пристроил обратно на сковородку. — Я себя так чувствую… шизофреничкой. Ксиль, вмешиваться в чужие разговоры невежливо…
— Так он первый начал подсматривать! — возмутился князь.
— Неважно, — твердо возразила я. — За собой смотри.
«А ты, Рэм, лучше заблокируй на время связь».
«Но…»
«Никаких «но». Если придется действовать с помощью магии, ты мне ничем не поможешь. Скорее, наоборот, отдачу схлопочешь».
«Как скажешь», — неохотно согласился некромант, и в голове стало блаженно пусто.
Красота.
На время на кухне воцарилась идиллия. Я возилась с готовкой, то помешивая, то добавляя специи, Максимилиан с отстраненным выражением лица катал по столу пустой стакан и молчал.
А ведь Рэмерт прав, подумалось мне вдруг. Князю вовсе не хочется рассказывать о том, как он провел эти два года. Для меня они были довольно трудными, но интересными, и многие эпизоды я вспоминала с удовольствием. А вот Ксиль увиливал от расспросов под всеми возможными предлогами. Так что же с ним произошло? Почему он тогда прощался, словно навсегда? И что означают все эти непонятные мелодраматичные фразы: «Мне лучше было бы умереть», «Теперь будут проблемы»?
— Да какая разница, хочу я говорить или нет, — поморщился князь щелчком отправляя стакан в путешествие и цапая его уже у самого края стола. — Все равно придется.