Повсюду охрана и гиды, преимущественно молодые женщины в синей униформе. Биргитта попыталась обратиться к ним, но по-английски они не говорили.
Проведя в музее несколько часов, она около трех снова вышла на улицу, бросила взгляд на больницу и на высотку с подвесной террасой. Потом зашла в ближайший к музею простенький ресторанчик. Села за столик в углу, сделала заказ, указав на тарелки с едой на соседних столиках и на бутылку пива. А когда отпила глоток, поняла, что давно мучилась жаждой. Съела многовато и, чтобы стряхнуть сытую сонливость, выпила две чашки крепкого чая. В музее она купила открытки с китайскими картинами и теперь рассмотрела их.
Внезапно Биргитта почувствовала, что Пекина с нее хватит, хотя провела она здесь всего два дня. Она нервничала, тосковала по работе и думала, что время просто утекает меж пальцев. Бродить по Пекину больше невозможно. Игры куплены, пряности тоже, а другой цели нет. План, думала она. Сперва в гостиницу, отдохнуть, потом составить план. Я пробуду здесь еще пять дней. И только в последние два дня Карин составит мне компанию.
Когда она снова вышла на улицу, солнце скрылось за тучами. И сразу похолодало. Она поплотнее запахнула куртку и дышала через шарф.
Подошел какой-то мужчина с бумагой и маленькими ножницами в руке. На ломаном английском предложил вырезать ее силуэт. Открыл папку с пластиковыми кармашками, показал образцы своей работы. Первым побуждением было отказаться, но все-таки она передумала. Сняла шапку, размотала шарф и стала в профиль.
Силуэт был выполнен на удивление хорошо, и, когда он запросил пять долларов, Биргитта дала ему десять.
Мужчина был стар, одна щека изуродована шрамом. Если б могла, она бы послушала его историю. Она убрала силуэт в сумку, оба раскланялись и разошлись в разные стороны.
Нападение застигло Биргитту врасплох, она не успела сообразить, что происходит. Чья-то рука обхватила ее сзади за шею, запрокинула голову назад, и одновременно кто-то рванул к себе ее сумочку. Она закричала, стараясь удержать сумку, но шею тотчас сдавили сильнее. От удара под ложечку перехватило дыхание, и она упала, так и не увидев нападавших. Все произошло очень быстро, заняло вряд ли больше десяти-пятнадцати секунд. Велосипедист, остановившийся рядом, и женщина с продуктовыми сумками помогли ей подняться. Но Биргитта Руслин не устояла на ногах. Рухнула на колени и потеряла сознание.
Очнулась она на носилках в «скорой», мчавшейся с включенной сиреной. Врач прижимал к ее груди стетоскоп. Происшедшее было по-прежнему как в тумане. Сумку у нее отняли, это она помнила. Но почему находится в «скорой»? Попробовала спросить у врача. Однако тот ответил по-китайски, жестом показывая: молчите и не шевелитесь. Шея болела, нападавший сильно сдавил горло. Может, она серьезно пострадала? Эта мысль напугала: ее же могли убить там, посреди улицы. Нападавшие действовали без колебаний, средь бела дня, на многолюдной улице с массой машин.