…Не помню точно, спал я или нет – вряд ли можно назвать сном тот полубред, когда тебе все равно, открыты или закрыты у тебя глаза, сидишь ты или стоишь, спишь ты или идешь, спотыкаясь, во мраке…
Очнулся я от резкой боли в груди, и даже не удивился этому, настолько привычным стало для меня это ощущение за последние дни. По-прежнему вокруг стоял глухой, глубокий, могильный мрак. Я лежал на спине посредине низкого помещения, из которого вели в разные стороны три тоннеля. Как я сюда попал, что со мною было, где мне довелось пройти до того, как я рухнул здесь без сознания – я не помнил.
Мои ожоги стали болеть как-то по-другому – исчезла дергающая, заставляющая вскрикивать при каждом неловком движении, режущая боль. Теперь грудь просто сильно саднило под грязными бинтами, она чесалась, зудела и иногда хотелось изо всех сил впиться ногтями и разодрать все эти струпья, сочащиеся сукровице, только бы унять зуд.
В довершении всех бед у меня поднялась температура, я обливался потом, а в ушах постоянно что-то шумело и звенело. Воистину, я шагал во тьме только по инерции, только лишь потому, что последней моей разумной мыслью было: «Надо идти!»…
Иногда, в редкие минуты, когда бред оставлял меня, я плакал в бессильной злобе на весь свет, на Бога, который никак не прекратит моих мучений, на мертвого Паганеля, даже на Николеньку, хотя я и понимал, что не вправе на него злиться.
Потом начались кошмары. Я уже не просто шел наугад, нет, я спасался от призраков, мчащихся за мной в темноте, касающихся меня тонкими, костлявыми пальцами, когда я падал без сил, злобно шипевших мне в спину, куда бы я не повернул в своем бездумном движении.
То и дело предо мною возникал злобный, грозящий мне пальцем Судаков, с всклокоченными, смерзшимися волосами, в которых виднелись снежинки и комки земли, но когда он пропадал во мраке, на его место вставал возникший из ниоткуда черный, страшный в своем посмертном уродстве Паганель, протягивающий ко мне обгоревшие руки с белыми, светящимися зеленым, ногтями.
Я пытался креститься, зажмуривать глаза, бежал наугад, спасаясь от ужасных видений, но ничего не помогало, и в какой-то момент я ясно понял – все, конец!..
* * *
Темнота клубилась надо мною, наваливалась, обволакивала, давила… Но это не было обычным, чернильным мраком – в темноте блуждали какие-то бесформенные пятна, тени, слышались голоса, окликавшие меня по имени.
Я видел… Видел копошащегося среди пластов земли владыки подземного царства Ныя, многоголового и многорукого ящера с кольчатым хвостом. Видел несущуюся сквозь рваные облака и свет мириадов звезд полыхающую ярким огнем Сваргу, и небесный кузнец раскатисто хохотал, потрясая исполинским молотом, а его огненная борода развевалась на ураганном ветру.