– Присаживайся рядом, – приветливо сказала Клавдилла с улыбкой. – Виниций неподражаем, когда читает стихи. Мы так долго просили его об этом. Ты помешал… – добавила она с легким укором. – Какие новости с форума?
– Квириты обсуждают предстоящие торжества по случаю твоего дня рождения, императрица. Форум гудит небывалыми слухами, будто зрелища в амфитеатре будут еще роскошнее, чем на Аполлоновых играх.
– Мой супруг умеет поддержать любопытство римлян и удивить их.
Ганимед принялся засыпать Клавдиллу вопросами. Истинный римлянин, он обожал развлечения, и его жизнь, не отягощенная заботами, проходила в общественных банях, театрах и цирках. Он лучше всех разбирался в сложном устройстве праздников и охотно давал советы эдилам, сам не раз устраивал скачки или театральные представления. Юния уклончиво отвечала, отшучиваясь.
Неожиданно она вздрогнула и улыбнулась.
– Ребенок толкнул меня. Похоже, маленький Гай проголодался. Приглашаю всех в триклиний, – сказала она и заметила, как исказилось лицо Макрона.
– Что с тобой, Невий Серторий? – спросила Агриппинилла. – Ты побледнел.
– Головные боли мучают меня каждый день, – через силу ответил он. – Должно быть, летняя жара виновна в моем нездоровье.
– Следует поменьше выезжать из дома в середине дня, – сказал Ганимед. – Я всегда пользуюсь при необходимости глухими носилками. Не переношу яркий свет!
Макрону пришлось отобедать со всеми и выслушать множество натянутых острот жеманного Ганимеда и Лициния. Виниция уговорили опять прочесть Катулла, затем к сборищу присоединился Калигула, вернувшийся с заседания сената.
Он обрадовался, застав в сборе веселую компанию. Время летело, без конца прибывали новые гости. Полилось вино, появились танцовщицы и музыканты. Ко времени, когда зажглись первые огни, приехала Энния и с радостью устремилась к супругу. Их нечасто видели здесь вместе.
Макрон слышал, как Гай с недовольством рассказывал Юнии о Силане. Тот все свободное время проводит с Тиберием Гемеллом, таскает его в сенат, заставляет записывать речи и делать выводы по сенаторским прениям. Клавдилла обеспокоенно кивала и тут же улыбалась, перебивая супруга, чтобы рассказать о том, сколько раз шевельнулся ребенок в ее чреве.
Макрон видел, что она подчеркнуто не обращает на него внимания, лишь изредка отвечает на его несмелые вопросы. Он возблагодарил богов при появлении Эннии – теперь он перестал чувствовать себя одиноким среди цветущей веселой молодежи.
Он уже догадался, что объяснения с Клавдиллой не получится, и, когда Гай отвлекся, решился сказать ей, что хочет поговорить наедине. Про себя он не уставал удивляться двуличности ее натуры. Еще вчера она отдавалась ему с пылкостью неистовой вакханки, а уже сегодня смотрит холодно и равнодушно. Сможет ли он разгадать правду? Найти истину? Юния ловко сделала вид, что не слышит его просьбы, и тут же завладела вниманием Эннии, принявшись обсуждать с ней новые прически.