«Родное, деревенское сблизило, спаяло на много лет, вплоть до осени 3 7-го, когда друг исчез вместе с тысячами, миллионами других людей».
Только вот в протоколах допроса Наседкин напишет другое. Протоколы допроса, «тюремные мемуары», он писал сам. В них читаем, что он отошел от Акульшина уже в 1934 году. Именно он, Акульшин, зная о контрреволюционных настроениях Василия Федоровича, приходил к нему «с коробом новостей, одна другой страшнее». «После его ухода (я) совершенно выбивался из колеи. Я болел по три-четыре дня».
Не странно ли, что после таких признаний матерого контрреволюционера, террориста и антисоветчика друг его оставался на свободе: «несудим», «не привлекался», «не ссылался», а пострадали и погибали другие, кого Родион называл своими друзьями.
Искренно и сердечно напишет Акульшин: «Большинство из тех, кому я пел частушки на родине, умерли, сосланы или расстреляны». И такая искренность и чистосердечность весьма располагает читателя. Однако хочется спросить автора, как же ему удалось избежать репрессий, выжить в этой круговерти? Он что, был вне подозрений? Погибали все вокруг, а Акульшину почему-то необыкновенно везло. Везло в 20-е годы, в годы террора, везло в 30-е. Повезет ему и в Великую Отечественную, несмотря на то, что, будучи в ополчении, попал к немцам в плен. Был в лагере «ди-пи», затем эмигрировал в США.
Надо же, и в плену благополучно выжил, благополучно избежит Воркуты и Колымы и благополучно окажется в Америке, где присоединится к общим знакомым. Он и сотрудничать станет в той же газете — «Новое русское слово». Необыкновенно везучий человек!
Чистосердечные и искренние мемуары о Есенине расположили зарубежных читателей, но вот нашим читателям полезно знать, что Березовым он стал в Америке, скрыв свою настоящую фамилию и дав о себе неверные биографические сведения. В США приехал с фиктивными документами, о чем сам сообщил властям, когда вышел закон о «ди-пи». Власти приговорили его к депортации, но вмешались влиятельные люди. Дело Березова длилось семь лет и было названо «березовской болезнью». Об этом — в Антологии «Берега» (Филадельфия, 1992 г.) написала Валентина Алексеевна Синкевич.
В заключение следует сказать совсем невероятное: мемуары о Есенине Акульшин-Березов опубликовал еще в 1944 году. Вот как обернулся для него немецкий плен! И где бы вы думали опубликовал? В Минске! Да, в оккупированном немцами Минске, о чем написал минский журналист, есениновед Петр Иванович Радечко:
«С величайшим трудом нашел в одном из архивов Минска журнал «На переломе», вышедший в феврале 1944 года при немцах, и переписал из него очерк Р. Акульшина (Березова) «Цветок неповторимый». Еще больших трудов стоило установить, что этот журнал вышел в Минске, предыдущий — в Бобруйске, а все предыдущие выходили в Смоленске (Н.Г. Юсов знал это. А если знал он, то тем более осведомлен был Сергей Петрович Когиечкин).