— Что он сообщает? Как он поможет мне?
— Тут нарисована крепость и вот двое ворот. — Ата-Бекир водил толстым грязным пальцем по белой поверхности, — Он будет ждать у вторых ворот, что выходят к малой речке и не так укреплены. Их он и откроет, чтоб впустить твоих воинов внутрь.
Кучум некоторое время подумал, оценивая сказанное, а потом, сверля лазутчика глазами, спросил негромко:
— А если обманешь? Знаешь, что с тобой будет?
— Клянусь жизнью своих детей, что все будет так, как я сказал. Клянусь.
— Тогда веди мои сотни, — перебил его Кучум, — прямо сейчас, ночью. Найдешь дорогу?
— Да как не найти? Как не найти, — запричитал Ата-Бекир, — сотни раз, поди, ходил по ней и ночью. Проведу, хан, так, что и не споткнется ни один конь. Все сделаю…
— Сам пойду, — Кучум вскочил с подушек, — а ты, — повернулся к Алтанаю, — останешься главным и чтоб сегодня никакого пьянства. Смотри у меня, — и поднес к плоскому носу башлыка сжатый кулак.
— Э-э-э, хан, — отвернул тот лицо от крепкого ханского кулака, — о чем говоришь. Вчера все вылакали и опохмелиться даже не оставили. Шакалы.
Когда все вышли из шатра, чтоб собраться в ночной поход, то Кучум задержал башлыка, спросив тихо:
— От охотников, что за сестрой отправил, ничего не слышно?
Алтанай пожал недоуменно плечами и закачал головой:
— Быстро хочешь, хан, такое дело сразу не делается. Ждать надо… Добрые охотники пошли, коль жива она, то непременно найдут.
— Пусть ищут хорошо, а то… сам знаешь… — и вышел из шатра.
Когда он уже садился на коня, то увидел ковыляющего к нему толстого Соуз-хана. Он слегка прихрамывал, одной рукой опираясь на палку, а другой прижимая жирный живот.
— Хан, о великий хан, ты даже не навестил меня, а я был ранен во вчерашнем бою. Я дрался, как лев, — причитал он.
— Многие ранены, — отрезал Кучум, — говори, чего хочешь?
— Хан, ты видел мою преданность и должен верить мне…
— Говори, чего ты хочешь? — нетерпеливо повторил Кучум. — Я спешу.
Соуз-хан, подойдя вплотную к нему, ухватил за стремя и, громко дыша широко открытым ртом, произнес:
— Я хочу стать твоим визирем. Самым главным визирем и править всеми улусами.
— Хорошо, ты будешь им, — неожиданно легко согласился Кучум, — но сперва надо разделаться с остальными беками и найти Едигира. Среди убитых его не нашли. — И, чуть помолчав, добавил:- Ты случаем не видел женщину из того шатра? — Он махнул рукой в сторону, где стоял шатер Зайлы.
— О какой женщине ты говоришь? — Соуз-хан вздрогнул и сильней прижал руку к раненому боку. — Я всю ночь и весь день лежал в своем шатре и очень страдал. Я очень страдал, — добавил он, для верности застонав.