На второй день продолжалось, в сущности, то же самое. Все согласились с войной и обсуждал и уже, где, когда и как собирать войско, от кого какие отряды придут, где их располагать, как снабжать, — Лотар годами занимался подобным, но лишь с войском Штормграда. Теперь же приходилось учитывать пять разноплеменных армий, а еще беглецов из Штормграда, которых Лотар мог собрать. Само собой, у каждого короля были свои мнение и предпочтения.
Но самый большой вопрос, конечно: кто же станет командовать? Каждый король считал себя лучшим стратегом и командиром. Теренас указывал: Лордерон — самое большое королевство, войск больше дает, к тому же именно Теренас собрал всех у себя. Суровый вояка Троллебой говорил: «У меня больше всех опыта», чему Лотар охотно верил. Праудмур расписывал силу своего флота и необходимость кораблей для перевозки солдат и припасов. Гилнеас был самым южным из королевств — и он претендовал на командование потому, что враг сперва ступит именно на его землю, если решит идти посуху. Но тут король лукавил, если Орда пошла бы от Каз-Модана на Дун Модр и далее, на ее пути первым оказывался Стромгард. Перенольд же предположил, что грубой силы не хватит для успешного командования, требующего разума, мудрости и проницательности, чем Перенольд наделен весьма щедро.
А еще присутствовали двое, наделенные властью иного рода: архиепископ Фаол, чьи последователи составляли большинство населения всех королевств, и верховный маг Антонидас, правивший хотя и единственным городом, но с обитателями, чья сила превосходила войска всех королевств, вместе взятых. К счастью, обоих — и дружелюбного архиепископа, и сурового верховного мага — командование армией не интересовало. Оба умеряли раздоры и амбиции, постоянно напоминая: Орда явится независимо от того, успеют короли приготовить армию или нет, а войско без единого командира бесполезно, сколь велико бы оно ни было.
Лотар слушал со смесью любопытства и ужаса. Чаще ужаса, поскольку и самому приходилось встревать в споры. То его спрашивали как эксперта по оркам, то хотели выслушать мнение чужестранца. Пару раз даже оставили решающий голос за ним, указав лукаво: дескать, ваш род первым этой землей правил, у вас наследное право решать. Лотару и различить было трудно, то ли они насмешничают, то ли искренне восхищаются. Кое-кто из них определенно чего-то хотел от Лотара, но предмет хотения странным образом то и дело менялся. Когда же, наконец, это пустозвонство закончится и можно будет вернуться к своим беженцам из Штормграда?! Собрать хотя бы небольшой отряд, чтоб присоединиться к общей армии…