— Ты меня не знаешь.
— Знаю, но совсем немного, и я бы хотел получить возможность узнать тебя получше…
Эмма допила кофе и начала собирать вещи. Она ужасно хотела дать ему второй шанс, но, с другой стороны, ей было слишком много известно о мужчинах и вторых шансах. После разрыва родителей она наблюдала за тем, как ее мать давала отцу второй шанс почти каждую неделю. Мужчины не меняются, это она усвоила. Если принимаешь их обратно, то за то, какие они есть, а не за то, какими их хочешь видеть. А ей не нравилось то, каким был Кельвин.
— Извини, Кельвин, но ты все испортил. Правда, и мне очень жаль, потому что ты мне действительно нравился. Но дело в том, что я знаю тебя намного лучше, чем ты смог бы узнать меня когда-либо. Я на тебя работала. Я знаю, что ты делаешь. Ты манипулятор; ты думаешь, что пишешь истории, и теперь хочешь написать мою. Ты используешь людей. Это не твоя вина; ты таким родился. Ты заработал на этом кучу денег, и я признаю, что это все очень привлекательно. Но ни одной девушке даже близко нельзя к тебе подходить.
— Это только одна моя сторона. Ты должна доверять мне.
— Кельвин, после того что случилось, я боюсь, это совершенно невозможно.
— Слушай, у меня был плохой день, я совершил глупость…
— Ой, Кельвин, прекрати, пожалуйста.
— Ладно, как тебе такая мысль?
Последовала долгая пауза. Эмма ждала.
— Ты возвращаешься на работу, — наконец сказал Кельвин. — Никаких условий. А потом, может быть позднее, если захочешь, может быть…
— Я с тобой пересплю.
— Да.
— Это вроде как небольшая отсрочка, да?
— Ну да.
Казалось, Эмма снова собралась подняться.
Кельвин быстро добавил:
— Но твое пребывание в должности не будет от этого зависеть.
Эмма начала крутить в руке кофейную ложечку.
Кельвин надавил сильнее:
— Я попытаюсь… я попытаюсь завоевать тебя. В перерывах. А решение ты примешь сама. Мы начнем сначала. Ну же, это справедливо.
Эмма покрутила ложечку некоторое время, прежде чем посмотреть Кельвину прямо в глаза.
— Я не хочу возвращаться на старую должность.
— Я же сказал. Никаких условий. Я обещаю оставить тебя в покое.
— Нет, я серьезно. Дело не в тебе. Я просто не хочу возвращаться. Независимо от тебя и твоих хищнических наклонностей.
— Но почему?
— Когда ты меня уволил, у меня появилась возможность посмотреть на все по-другому. И теперь, после того как у меня была неделя, чтобы все обдумать, я поняла, что работа на шоу «Номер один» превращала меня в человека, которым я не хотела быть.
— Ты чертовски хорошо справлялась, ты была нашим самым молодым старшим отборщиком.
— Вот именно. И с каждым днем у меня получалось все лучше. Я привыкла смотреть на людей как хищник, думая, как их можно использовать, что с ними можно сделать. А самое смешное, чем больше я это делала, тем сильнее верила, что это нормально. Кельвин, я знаю, что ты не злой, я просто думаю, что тебе удалось убедить себя, что принципы не имеют значения. Что цель оправдывает средства. У тебя есть власть, влияние, талант, и что ты с ними делаешь? Ты создаешь самое безвкусное и незапоминающееся развлекательное шоу в истории.