Берилл была права. Вики нужно было наслаждаться своей мечтой. Скоро она заплатит за нее очень высокую цену.
Пока Челси вела Вики в «Комнату гнева», в зале для прослушиваний Трент и съемочная бригада записывали возвращение Берилл.
— И… Мотор! — крикнул Трент.
Берилл ворвалась в комнату, ее глаза метали молнии.
— Родни, ей шестнадцать лет!
— Она достаточно взрослая, чтобы соображать.
— Ты издевался над ней! Ты унизил ее! Я на такое не соглашалась. Я на это не подписывалась! Мы говорим о мечте ребенка!
— Да, и, я повторюсь, нашем кошмаре.
Ссора вышла не очень убедительная, на самом деле просто деревянная, но после монтажа и с музыкой должно было прокатить.
— Берилл, попробуй выглядеть немного более сердитой, — распорядился Кельвин. — Скажи Родни, чтобы он извинился.
— Я считаю, ты должен пойти и извиниться перед ней и перед ее матерью! — послушно заорала Берилл. — Обними ее и скажи, что тебе жаль.
— Мне не за что извиняться. Ты говоришь глупости, — ответил Родни.
— Родни, будь пожестче, — вмешался Кельвин. — Повтори то же самое, но скажи, что она нелепая и глупая.
— Ладно… — собрался с силами Родни. — Берилл, ты можешь повторить свои слова?
— Пошел на хер! Тебе здесь что, «Гамлет»? Моя строчка была идеальная, а теперь валяй, говори свою.
— Если я услышу твою строчку, мне будет легче войти в роль.
— А мне плевать!
— Берилл, прекрати, — рявкнул Кельвин. — Скажи свою чертову строчку.
Почти не скрывая презрения, Берилл повторила свои слова:
— Извинись! Обними ее и скажи, что тебе жаль.
— Мне не за что извиняться! — крикнул Родни довольно неубедительно. — Ты ведешь себя нелепо и глупо!
— Отлично, — сказала Берилл, подскочив с места, — на вот, получи!
Она схватила стакан.
— Стоп! — крикнул Трент. — Не надо! Не надо!
Берилл поставила стакан.
— Сегодня еще полно дел, — сказал Трент. — Нельзя пока что обливать Родни. Мы снимем эпизод с кофе перед первым перерывом. Отлично. Следующие «сморчки».
Челси вернулась из «Комнаты гнева», где с переменным успехом общалась с Вики и ее матерью. Вики, слишком расстроенная и смущенная, чтобы говорить, ничего не добавила, но ее мать с минимальной подачи продемонстрировала классический гнев.
— Подожди, Кельвин Симмс, — прошипела она в камеру. — Моя Вики станет звездой, и тогда ты сдохнешь от зависти!
Челси была довольна. Впереди было много дел, и поэтому, поспешно попрощавшись, она оставила мать и дочь размышлять о крушении их мечты, а сама вернулась в холл. Здесь, пока Кили поправляли макияж (немного подпорченный слезами Вики), Челси начала готовить первого за это утро «сморчка» из однодневок.